Теодор в принципе любил играть. Все, что несло оттенок игры приобретало для него новый привлекательный смысл, иную суть, как наверно для любого. Но граф считал себя конечно исключительным во всех отношениях.
- Я не боюсь ничего неудобного, - самонадеянно парировал, - И не обещаю того-же.
Вновь ложась на спину, задумчиво посмотрел в потолок. Пауков тут не наблюдалось, чисто и удивительно опрятно.
- Я много путешествую последние года три.
Усмехнулся, скосив взгляд на испанца.
- Моя очередь. Почему ты бывший пират, что случилось?

Выслушав короткий рассказ, даже не рассказ, а скорее краткий пересказ неприятных фактов, Теодор нахмурил брови, пытаясь себе представить, что должен был тогда испытать Пабло? Предательство, измена - самые страшные слова для графа де Моро, и пусть ему было сложно представить, как это, кого-то любить или жалеть, но он хорошо почувствовал, как это, когда тебя предают. Не приятно.
- Не приятно, - озвучил он свои мысли. Хотя не думал, что Пабло ждал каких-то комментариев. Но теперь было ясно, что он делает в таверне и почему наемник, почему не вернется к бывшим дружкам-разбойникам.
- Я преследую своего врага и ему подобных. К несчастью, их разбросало по всему свету, а враг мой путешествовать любит.
Повернувшись на бок, Тео подложил руку под голову и задумчиво уставился на профиль испанца.
- Кто тебя предал?

Вот же зараза. Выкрутился - сказал правду и в то же время не сказал ничего. Но Теодор умел добиваться ответов на поставленные вопросы, и, всковырнув ранку, ему хотелось докопаться до самого гнойника. Как бы отвратительно это не звучало. И чем больше собирался увиливать испанец, тем сильнее пробуждал любопытство графа.
- Найду новых, - не задумываясь тут же ответил граф. Он улыбнулся, наблюдая за Пабло и пытаясь представить, как он сейчас выглядит в его глазах. Наверняка не так, как есть на самом деле. А почему-то хотелось предстать перед испанцем во всей своей ужасающей красе. Хотелось, и, в то же время, рассудок утверждал, что это совсем недопустимо.
- Есть у тебя друзья?

Сложно было представить, что у такого приятного собеседника и рубахи-парня нет друзей. В это почти не верилось, и Тео недоверчиво сощурился. Нет, Пабло не врал и в глазах его читалось, что он говорит правду. Это значило, что у них больше общего, чем он думал. Если рассудить, у самого Теодора тоже не было друзей. Только брат, который другом ему никогда не был. И все прочие, окружавшие его, были только вокруг него, но не с ним рука об руку.
А вот Эскабар не собирался уходить от темы, хотя вроде бы Тео держался ровно и отвечал на все вопросы с одинаковым равнодушием. В этот раз ничего в его взгляде не поменялось, даже вздернутый уголок губ не опустился.
- Загадывай желание.
Выдал, и сел на кровати, сложив ноги по-турецки. Он считал себя очень умным, сумев избежать неудобной темы и умудрившись не сделать это слишком грубо.

Желание было действительно простое, и Теодор, хоть и не был вором по специализации, но имел замашки. Он бодро встал с кровати и надел сапоги, надел камзол и посмотрел свысока на Пабло. Выглядел он воинственно.
- Если я не вернусь через пятнадцать минут, значит меня поймали и выкинули за борт.
Усмехнувшись, Тео вышел из каюты и закрыл.. Его не было минут десять, после чего он вернулся, ворвавшись ураганом и закрыл дверь, держа в руках камзол, рукава которого были завязаны на концах. Подойдя к столу, он глянул на Пабло, сдерживая смех и принялся разгружаться. Из одного рукава он достал пару буханок хлеба, из другого - круглый сыр и ароматную колбасу. Осмотрев это все, отбросил камзол на свою кровать и поставил руки на бок, что-то вспоминая.
- Ах, да!
Граф взглянул на Пабло с лукавой улыбкой, развязал свои брюки и достал оттуда сосиску, показывая ее так, словно это его член.
- Хочешь сосиску?
Не выдержав, Тео расхохотался своей пошлой шутке. И продолжил вытаскивать сосиски цепочкой, заливаясь.

Когда Эскабар откусил сосиску, Теодор ахнул и зашипел, изобразив на лице страдания, словно испанец и впрямь откусил его плоть. Вытащив последнюю сосиску из штанов, он обмотал цепь вокруг шеи Пабло, посмеиваясь, оторвал с конца одну и откусил, со вкусом пережовывая. Пока он бегал, успел проголодаться, и хотя только-только садилось Солнце, ему казалось, что вечность в его рту не было крошки. Так что он проглотил сосиску и только потом ответил.
- Вот прямо напился? В пятнадцать, кажется.
Осмотрев все это великолепие из продуктов, он глянул на своего спутника.
- Почему бы нам не организовать застолье? Это не вопрос, а предложение.
Хлопнув бывшего пирата по плечу, Тео взял на себя отрывание бутылки. Сел на кровать, разглядывая пробку.
- Ммм.. откуда ты так много знаешь про лошадей?

Пока Эскабар болтал, Теодор откупорил бутылку с тихим хлопком, разрезал сыр и колбасу, накрыл в общем на стол, как какая-то хозяюшка. Недовольно покосился на развеселого пирата и усмехнулся - таким ему Пабло нравился больше. Впрочем, нравился он ему или не нравился, теперь они вместе и он будет его терпеть любым. Какое-то время.
- Давно. Задавай правильные вопросы, Пабло.
Посмеявшись, граф разлил ром по кружкам, взял свою и вскоре залез на кровать с ногами, скидывая сапоги. Ночь выдалась теплая и тихая, даже к качке он привык и почти не чувствовал ее. Втянув носом запах рома, Теодор сделал глоток и улыбнулся испанцу.
- Magnifique!* Ну, за что будет твой первый тост? Это не мой вопрос. А вопрос..
Немного подумав:
- Как часто ты занимаешься рукоблудием?
Теодор поднес стакан к губам, скрывая за ним рвущийся хохот и широкую улыбку. Эта игра ему нравилась безумно, а ведь он еще даже не пьян.

______________
*Чудесно!

Ром приятно обжигал горло, разливаясь по телу теплом, погружая в истому с первых же глотков. Граф почувствовал, как мышцы его расслабляются, словно до этого кто-то зафиксировал их в одном положении, и в голове мысли стали легкими, как перина дочери кухарки.
Тео был собой доволен, хоть и не удалось ему смутить бывшего пирата. Ответ был даже не столь важен, как сам вопрос и реакция.
А я бы не отказался от такого зрелища.
Скользнувшая мысль удивила даже самого Тео, и он нахмурился, уронив взгляд в свой стакан с ромом. Мол это он, ром во всем виноват.
- Сколько женщин у тебя было?
Граф вскинул взгляд на пирата и прищурился, отодвигаясь на кровати в угол. Положил под спину подушку и закинул руку за голову, словно бы прикидывал что-то в уме. С этим делом всегда все было не так просто, поскольку ни одна мадемуазель не могла его взбудоражить и вызвать желание до тех пор, пока он не увидел бы ее в слезах, крови, связанной и с прочими следами насилия.. Секс его в принципе мало интересовал, поэтому..
- Одна.
Теодор подался к столу и отломил кусок хлеба, взял кусок колбасы и принялся все это жевать. Надо было закусывать, а то на голодный желудок это пойло могло натворить с ним такого, о чем он мог пожалеть.
- А сколько у тебя было мужчин? - не переставая жевать, Тео вскинул вопросительный взгляд на Пабло. Лицо его приняло бесхитростное выражение, словно вопрос был о погоде.

Чем дольше Пабло жевал сосиску, тем выше ползли брови Теодора. Он почему то был уверен на все 200%, что этот мужчина предпочитает исключительно женщин и никогда... Но самое смешное было то, как бывший пират сам же себя и сдал, не ответив. Тео кусал дрожащую губу, с умилением разглядывая смущенного испанца, и когда тот на него взглянул, не выдержал и прыснул в кружку. Его мягкий заразительный смех разлился по каюте, слышно было, должно быть, и за ее пределами. Ухохатываясь, чуть не расплескал ром, но увидев лицо испанца, быстро взял себя в руки. Глотнул рома и отвел взгляд, стараясь больше не ржать. Но не выдержал и снова рассмеялся, поглядывая на него. Когда наконец покрасневший и потрепанный граф пришел в себя, он глубоко вздохнул.
- Давно я так не смеялся, - признался, доедая свой кусок колбасы. Взгляд его прослезившихся от смеха глаз вновь скользнул на испанца, Тео расслабленно улыбался и думал, чего бы ему такого загадать? Доев наконец и допив остатки в кружке, Теодор потер ладони, присматриваясь к бывшему пирату, выдерживая тревожную паузу.
- Покатай меня на спине по палубе!

Он и не заметил, как время пролетело. На палубу упала ночь, укутывая их от лишних взглядов. Ночь была опасна, поскольку он нутром чувствовал, что его враг поблизости. Но через миг это чутье исчезало и мысль казалась бредовой. Осторожность не помешает, но одну ночь можно погулять по палубе, тем более на чужой спине.
Теодор быстро забрался на спину и вцепился в плечи испанца, не ожидая такого поворота.
- Пабло! - вскрикнул только возле уха, крепко стиснув его шею стальными руками. Хватка у графа была такой, что он и задушить мог ненароком. Но испанец, видите ли, пошутил, а сердце на мин провалилось под палубу, громыхая теперь в груди и гоняя по венам адреналин.
- Merde! Êtes-vous fou?!*
Руганулся, но тут же рассмеялся, ослабляя хватку. Он был рад, что не плюхнулся в воду, и рад, что Пабло не боялся рисковать, делая то, что ему вздумается.
- Да, сидится просто замечательно, - покачиваясь от ходьбы вместе с Пабло, Теодор убрал его волосы, лезущие ему в лицо и проговорил на ухо:
- Но если ты еще раз так пошутишь, я тебе ухо отгрызу.
Не долго думая, граф захватил хрящик уха зубами, не сильно но ощутимо его пожевав.
- Мм.. ты на вкус не хуже колбасы.
Рассмеялся, не вполне соображая, что несет. И дело было не в алкоголе, - выпил Теодор всего две кружки. Скорее дело было в компании. С Пабло можно было уйти в отрыв и просто вот так посмеяться, подурачиться, и Тео спускал себя с тормозов и без спиртного.

*Дерьмо! Ты рехнулся?!

- Это смотря под каким соусом тебя приготовить, - рассудительно поднял палец, - Тебе бы подошел острый испанский соус Алиоли.
Усмехнувшись, Тео снова вцепился в плечи испанца, наслаждаясь поездкой. Раньше брат таскал его на спине, и воспоминания о беззаботном прошлом невольно врывались.. нет, его прошлое не назовешь беззаботным, но редкие часы - да. И все же Пабло удалось через миг вырвать графа из его прошлого, поскольку настоящее было ярче, насыщеннее и реальнее.
Теодор удобно разместился на бортике, стараясь не оборачиваться на морскую пучину. Она его отталкивала неизвестностью, хотя утонуть он не боялся и плавал хорошо. Но он не любил пучины неизвестности.
- Играем конечно. Жаль, ром остался в каюте. Мне здесь больше нравится.
Подставил лицо морскому ветру, который был довольно холодным, и местный люд не выходил на палубу без пальто. Однако Теодор чувствовал себя просто превосходно, не обращая внимание на безжалостную стихию, пронизывающую тело до костей. Он не соврал Пабло в таверне, об него можно было греться, словно в теле его плясал огонь.
- Твоя очередь, спрашивай.

Когда Пабло убежал, Теодору стало жутко не по себе. Он смотрел по сторонам, словно вот-вот кто-то мог выпрыгнуть из-за бортика, схватить его и утащить на дно морское. Иррациональный страх, наваливающийся на него, был неясен, но очень скоро развеялся, когда бывший пират вернулся. Облегченно выдохнув, Тео принял бутылку из его рук, поднес горлышко к губам и застыл, услышав вопрос. Опустил, размышляя.
- Это два вопроса. Я отвечу на один - это не любовь.
Граф отхлебнул из бутылки внушительный глоток, поперхнулся и толкнул испанца легонько плечом, передавая ему тару.
- А что на счет тебя? Ты любил когда-нибудь?
Странно было говорить о таких вещах с бывшим пиратом. Вообще странно было говорить о таких вещах, Теодор вообще не представлял, что это за слово, но всегда было интересно, есть ли на свете такие же невежды?

Теодор ухмыльнулся, испытывающе глядя в глаза, а точнее на профиль испанца. Значит Пабло был по крайней мере влюблен и сердце у него не успело зачерстветь. Хотя, это было видно и без таких признаний. Слишком он казался открытым и уязвимым, слишком незащищенным. Даже страшно было приблизиться, ненароком ранить словом, как сегодня, когда он принял его отказ отвечать на вопрос близко к сердцу. Удивительный контраст - такой сильный и самоуверенный внешне, и такой ранимый внутри. Как бы он не отрицал и не отнекивался, граф чувствовал это. Тео являлся его полной противоположностью, производя впечатление хрупкого беззащитного юноши, но являясь бессердечным, скользким типом.
- Боль?
Теодор удивленно выгнул бровь, не понимая, откуда на голову бывшего пирата сыпятся такие вопросы?
- Нет, я не люблю боль. Но я к ней привык.
Тео принял бутылку и снова отпил, осматривая пирата с головы до ног, словно только его увидел. Как боль можно любить, он не представлял. Он знал о боли все, каждый оттенок. Он сам был болью. И ни разу в жизни она ему не понравилась. Испанец показался ему странным, но он не подал виду, понимая, что в чем-то истина есть и иногда боль может приносить удовольствие. Он знал эту грань, но никогда в жизни не стремился использовать, ни на себе, ни на своих жертвах. Тео перевел взгляд на открытое небо, прикидывая по звездам, где они находятся. Холодный ветер дунул в спину, пробираясь под рубашку, и граф поежился от мурашек.
- Чего бы тебе хотелось прямо сейчас?

Удивленно бросив на него взгляд, Теодор выхватил бутылку и быстро сделал глоток. Мир в глазах покачнулся. Граф приобнял по-свойски Пабло за плечи и, склонившись к нему, произнес, обдав спиртным дыханием:
- У нас с тобой конфликт интересов, mon ami. Видишь ли, я не хочу, чтоб ты сдох, во всяком случае, прямо сейчас. Ты мне нужен. Живым и пьяным.
Усмехнувшись, он слегка тряхнул испанца, отпил из бутылки и вернул ее ему.
- А я.. хочу напиться до чертиков и уснуть с тобой в обнимку.
Теодор обаятельно улыбнулся и поставил подбородок на его плечо, прикрыв на секунду глаза. Судя по всему, он уже дошел до кондиции и Пабло казался ему наимилейшим. И этот корабль. И эти звезды. И этот ром, черт побери. Перед глазами все побежало и закрутилось. В этот момент послышались голоса и Теодор очнулся, быстро оглянувшись, словно их могли бы сейчас застукать за чем-то неприличным. Но никто не шел. Может и послышалось.
- Так. Я задаю вопрос. Погоди..Как часто.. нет, это я уже спрашивал. Какая твоя самая постыдная фантазия?
Граф лукаво улыбался, надеясь услышать что-то занимательное, хотя учитывая последний ответ, Пабло мог снова его сильно удивить.