Похоже, брат не просто не принял вызов, а попросту пожалел младшего, не желая его лишний раз колотить. Теодор пыхтел от злобы, красный и взъерошенный, готовый в любую секунду снова сорваться с места и броситься на брата с кулаками.
- Закрой рот, Себастьян..
- Ты больше рад этому...Флоренцо, чем мне. Так иди, катись с ним, раз такой друг!
Кипя от злобы, Теодор быстро пробежал взглядом по полу, уцепился за какую-то палку в полумраке и поднял ее двумя руками - тяжелая железная кочерга. Не сводя с брата холодных глаз, мальчик занес кочергу и со всего маху опустить ее на Себастьяна. Удар пришелся на предплечье, но граф не отпускал свое оружие, держа его наизготове и прицеливаясь для следующего удара. Это была явная провокация, причем самой сильной злобы, которая только могла пробудиться в столь маленьком мальчике. Почему Себастьян так говорил? Ведь граф не дал повода думать, что его что-то связывает с этим мужчиной. Ни словом, ни взглядом, ни чем он не показал интереса к господину Конти, так с чего брат это взял? И повторял, изрядно раздражая, наверно видел, что такие слова бесят младшего еще сильнее. Словно почувствовал живое и принялся его ковырять. Теодор чувствовал, что он ударит его снова, будет бить со всей силы, не имея жалости, и не остановится, если брат не прекратит его бесить.

[AVA]http://forumavatars.ru/img/avatars/0016/d0/1c/13-1448737790.jpg[/AVA]
- Должен признать, я никак не ожидал, что получу столь теплый прием, если учесть обстоятельства нашего знакомства...
- Бросьте, мсье Конти, кто старое помянет, тому глаз вон, - Рубен добродушно улыбался, сидя в кресле напротив, потягивая пряное вино и наслаждаясь обществом Флоренцо. Хоть какое-то разнообразие в этом доме, и еще одно напоминание о покойной супруге. Герцог словно сам помолодел, морщины на его лице разгладились, взгляд потеплел.. А может все дело в крепости напитка, или его количестве.
- Да.. только этот ребенок на такое способен, - задумчиво сказал герцог, - Это в его характере. Никогда не знаешь, что он выкинет.
- Я слышал, что случилось с Кристель, примите мои глубочайшие соболезнования. Но у вас отличные сыновья. Расскажите мне о них
Вздохнув, Рубен покивал, принимая соболезнования и чувствуя, что это действительно от души. Но говорить о Крис он не мог, еще не дошел до той кондиции, когда слова лились вместе со слезами, когда чувства плескались с вином в крови..
- Сыновья - все, что от нее осталось. Вы правы, они у меня.. кхм.. замечательные.
Герцог криво улыбнулся, взглянув на своего собеседника через поволоку алкогольного дурмана. Он ничуть не изменился с их встречи, странно..
- Старший, Себастьян, во всем хороший мальчик. Он прилежно учится и ведет себя почтенно со взрослыми. Он добрый и послушный, очень умен. Младший, Теодор - сам себе на уме. Для слуг он та еще заноза.. Мой вам совет - держитесь от него по-дальше.
Рубен отхлебнул вина и посмотрел на остатки в бутылке. Решив, что им нужна вторая, поднялся с места. Марсель отбыл не так давно, ждать еще долго, а время нужно было как-то убить.
- Вы так и не женились? Одному растить двух сыновей? Это требует мужества.
- Какая женщина захочет оказаться матерью моим мальчикам? - герцог наполнил стакан гостя вином, - К тому же, я любил и продолжаю любить одну женщину, хоть она и умерла. Не имеет значения, что ее больше нет. Поймите, Флоренцо.. - мужчина печально заглянул Конти в глаза, и в этот момент в них отразилась вся горечь, какая только была в нем, - человека можно любить не смотря на то, что его нет рядом. Можно любить, не имея возможности прикоснуться к ней, увидеть ее, услышать голос.. Я безумно любил ее, и не смогу назвать своей женой другую.
В этот момент герцог почувствовал пристальный взгляд и оглянулся - его сверлила глазами мадам Жюри. Усмехнувшись, Рубен отпил вина. Ну да, эта баба конечно мечтала выскочить за него, а потом присвоить себе богатства, чтобы его сыновьям ничего не досталось. Да чтоб ему провалиться, если он поставит их будущее под угрозу из-за личного счастья. И какое там счастье? Эта что ли?
- Что вам угодно, мадам Жюри?
- Там.. милорды дерутся.
- И что? Они всегда дерутся, - фыркнул герцог.
Покосившись на гостя, мадам подступила ближе и шикнула ему:
- У Теодора кочерга!
Одарив ее выразительным взглядом, герцог поставил стакан на стол и бросил Флоренцо:
- Прошу меня простить великодушно, мсье. Я отлучусь на пару минут...

- Доволен?! Теперь тебе попадет от отца. Отдай ее мне. Я скажу, что это я. Давай, быстро!
- Иди в пень! Лучше бы ты не приезжал!
- Что здесь происходит?
Герцог вырвал кочергу из рук мальчишек и бросил в сторону, после чего взял обоих за шкирку, как котят и слегка встряхнул.
- Кто начал драку?
- Я начал! - выпалил маленький граф. Даже если Себастьян попытался бы взять вину на себя, Рубен бы не поверил. Не в его это характере, бить младшего первым.
- Ну хорошо. Себастьян, иди в свою комнату и не выходи оттуда. Ты наказан. А ты..
Герцог отпустил сыновей и глянул на дверь, за которой в гостиной сидел Флоренцо Конти. Сейчас не выйдет наказать младшего привычным способом. Что-ж, ему повезло в этот раз.
- Ты наказан, - мужчина взглянул сверху на Теодора, - Посидишь в кладовой до утра.

Мадам Жюри отвела Себастьяна и помогла ему приготовиться ко сну, поскольку Марселя до сих пор не было, а потом закрыла его дверь на ключ. Кладовая на втором этаже точно так же закрылась на ключ, который Рубен убрал в карман своего халата, а затем не твердой походкой спустился в гостиную и, принимая привычное положение в кресле, добродушно улыбнулся Флоренцо.
- Еще раз прошу прощения, мсье Конти. С моими сыновьями подобное часто случается. Мальчики растут и отношения у них сложные, но я уже все уладил. Так о чем мы говорили?.. Ах, да. А вы женаты? Обзавелись детьми?

Ключ. Теодору не нужен был ключ, чтобы выйти из кладовой - он взламывал этот замок раз пятьдесят, тренируя свои не хитрые навыки. И, повозившись ровно пол минуты, мальчик осторожно вылез из темного помещения. Пройдя по коридору, он задержался возле лестничного пролета и тихо присел, прячась за перилами. Отсюда он мог спокойно наблюдать за отцом и за гостем.

- Да, благодарю, все обошлось. Пришлось конечно наказать младшего, но не так строго, как это обычно бывает.
Герцог, видимо, понял, что его понесло на откровения и попытался быстро сменить тему, начав разговор о политике. В этой теме он был хорошо подкован и мог говорить часами, особенно после пары бутылок вина. Все это время Теодор надеялся услышать, что говорит про него Рубен, но услышал очень мало. В основном отец говорил о политике, а это было довольно скучно. Зато он уже был изрядно пьян, так что мальчик бесстрашно выглянул из-за своего укрытия. Если бы Флоренцо поднял взгляд, он бы без труда увидел его, а вот Рубен сидел спиной и заметить юного беглеца ему было проблематично. Одарив Конти долгим взглядом со своей точки обзора, где он казался сам себе надменным принцем, Теодор тихо спустился вниз, держась за перила. Он почему-то был уверен, что мсье его не выдаст и когда его ноги сошли с последней ступеньки, мальчик ухмыльнулся и подмигнул мужчине. А затем пошел на кухню воровать сладости.
Тем временем бутылка была прикончена, часы давно перевалили за полночь, и герцог выдал очередную умную мысль, жонглируя словами и пытаясь подобрать более правильную формулировку, но нужное слово так и не пришло на ум - Рубен всхрапнул и засопел, откинувшись в кресле.

Отец отобрал у Теодора духи, но мальчик оставил при себе платок, хранивший тот же слабый аромат. Вероятно его и почувствовал Флоренцо. Он шел в направлении кухни, но к нему на встречу из кухни вышел совсем не хрупкий мальчишка, а зевающая мадам Жюри. Запястье мужчины тут же перехватила уверенная рука и дернула, утягивая в приоткрывшуюся за его спиной дверь. В зале было темно, только свет Луны, проливающийся через окна, освещал силуэты большого пространства. Рядом с Конти стоял Теодор, выглядывающий в проем двери. Мадам с огуречной маской на лице переваливалась с ноги на ногу, направляясь по коридору в комнату для прислуги. Наконец она ушла и граф повернулся к мужчине, прижавшись спиной к двери. Он стоял так, словно не собирался выпускать его.
- Попался, - прошептал мальчик, и в его интригующей улыбке, адресованной Флоренцо, сейчас не было ничего детского.

- Что? И мне мышцы подрежешь?
Мальчик усмехнулся и отрицательно покачал головой, глядя на Конти с живым интересом.
- Мне этого совсем не хочется.
Он говорил почему-то шепотом, хотя весь дом уже спал. И все же чувство опасности не покидало. Если их здесь застукают, ничего хорошего не будет. Отпрянув от двери, мальчик шагнул вглубь комнаты, неспешно блуждая между мебелью - судя по интерьеру, это была столовая. Граф оглянулся на мужчину с той же ухмылкой, скользнул пальцами по спинке стула, оказавшегося рядом, словно смахивая пыль.
- Зачем ты наплел Рубену, что я тебе помог? И как ты узнал, что это я?
Теодору было сложно называть герцога отцом.

Теодор и сам не заметил, что перешел на "Ты". Тогда он защищался, а сейчас.. совсем не чувствовал угрозы. И хотелось сократить дистанцию, чтобы поговорить на чистоту.
Слова про травмированные спину и плечи заставили мальчика потухнуть. Он сел на стол, свесив ноги, слушая с любопытством наблюдения мужчины.. Это надо запомнить. Капли крови на одежде, ну конечно.
- В следующий раз буду аккуратнее, - не сводя взгляда с Флоренцо, мальчик чуть запрокинул голову и тихо рассмеялся.
- Сбежал?
Теодор прекратил ломать комедию и кивнул, доставая из кармана шпильку. Он повертел ее в пальцах, любовно осматривая.
- Сколько раз эта штука меня выручала. Хоть какая-то польза от коровы.. от мадам Жюри.
Усмехнувшись, мальчик убрал отмычку обратно и вытащил из другого кармана платок. Взглянув на мужчину исподлобья, юный граф произнес шепотом:
- Тебе даже не интересно, зачем я это сделал.

- мне кажется, тебе хватит воображения, чтобы не повторяться.
Теодор слушал с интересом, хоть и делал отстраненный вид. Мужчина не осуждал его, чем изрядно удивил. А потом он начал давать ему советы.. Мальчик изумленно вскинул брови и перестал болтать ногами, присматриваясь к мсье Конти в полумраке. Он был не как все, Теодор это почувствовал еще тогда, в конюшне. Интуитивно. А сейчас понял, что был прав. Глаза его хищно сощурились, следя за лицом мужчины, за мельканием белых зубов под губами.. склонил голову на бок, присматриваясь внимательнее - клыки его были длиннее, чем у обычных людей. Необычно..
- Интересно. А скажешь?
Взгляд переместился на глаза говорившего.
- Я думал, ты понял и это.. Я все подстроил, чтобы ты сейчас сидел здесь.
Юный граф улыбался, и плевать, что все это от части стечение обстоятельств. Но ведь он запустил этот винтик и механизм заработал.
- Не подрежь я лошадей, ты бы уехал сегодня, и я бы не узнал, кто ты.
Вспомнив про платок, граф протянул его мужчине.
- Это твое. Хотя, я бы лучше оставил его себе. Рубен забрал твои духи, мне от тебя ничего не останется.

Начиная со слов про брата у Теодора начало падать настроение. Мало приятного от мысли, что Себастьян привлек внимание человека и именно из-за него он оказался тут. Юный граф помрачнел на глазах, словно над ним натянулись тучи.
- К черту Себастьяна, - пробурчал он, отводя взгляд. Жить в тени своего брата ему уже стояло по горло, и вот когда он решил было, что вырвался из под нее, его засунули обратно, утверждая, что якобы это Себастьяна заслуга и он заинтересовал Конти.. Что-ж, это мальчик проглотил и не подавился. А вот последующее проглотить оказалось сложнее. Об их семейной тайне он никому не рассказывал. И не просто так не рассказывал, это было личное, все равно никто бы не исправил.. Устраивает? Мальчик вскинул жгучий взгляд на Флоренцо, но тут же опустил голову и перестал вообще как-либо реагировать на мужчину. Если он знал, но тоже ничего не мог сделать, не мог спасти его.. к черту его тоже.

- Спокойной ночи, Теодор. Не шали совсем уж сильно.
Юный граф покачал головой, взглянув на мужчину. Выражение его глаз было слишком серьезны для ребенка, словно тело у него было маленького мальчика, а самого ребенка в нем уже не было.
- Мне не нужны твои советы, - отрезал граф, - Учителя мне не надо. Такой большой, и такой не понятливый.
Хмыкнув, мальчик спрыгнул со стола, бросив пристальный взгляд снизу.
- Себастьян для этого больше подойдет, он прилежный ученик. Будет слушать взахлеб твои советы. Удачи.
Мальчик сделал шаг в направлении двери, но замер, когда она открылась - на пороге стоял Марсель с лампадой.
- Что вы здесь делаете, милорд?
Оценив картину, дворецкий все понял по своему. Взяв графа за плечо, старик посмотрел на него внимательно.
- Этот господин вам что-то сделал?
- Отстань, Марсель, ничего он мне не сделал..
Отмахнувшись от его руки, Теодор выскочил из столовой и побежал по ступенькам в свою комнату.
Оставшись наедине с гостем, дворецкий с прищуром осмотрел его и сказал:
- Я пригнал для вас коня, господин. Он на привязи возле ворот, мне вас проводить?

[AVA]http://forumstatic.ru/files/0016/d0/1c/59882.jpg[/AVA]
Марсель был не в том возрасте, чтобы всерьез противостоять мужчине, к тому же сила у гостя была не дюжая и сопротивляться было немыслимо, хотя дворецкий сопротивлялся. Кроме него у мальчиков никого не было, отец-выпивоха не смог бы заботиться о них, он это знал и не мог позволить какому-то проходимцу себя убить. Вот только убивать его никто не стал. Фраза оглушила, как пощечина, и старик замер, уставившись бесцветными глазами в глаза гостя. Он слушал внимательно каждое слово, не в силах сопротивляться, не ощущая себя. Сознание словно отключилось, воспринимая приказы на другом, не известном ему уровне. И Марсель покорно взял бутылочку трясущейся рукой, поднес к губам и вылил содержимое в рот. По телу его пробежала приятная дрожь, старик удивленно вскинул седые брови, чувствуя прилив сил. За что ему дали этот чудодейственный элексир - он не имел ни малейшего понятия, а давший его вызывал теперь противоречивые мысли и чувства. Бутылек выпал из рук, Марсель находился в какой-то блаженной неге, от которой не хотелось двигаться или что-либо говорить.

Выбраться наружу не получилось. Себастьян даже пометался по комнате в поисках выхода, но, открыв окно, решил, что это не самая лучшая идея: плющ хоть и был на вид крепким, но как-то уж слишком слабо оплетал стену и если бы Себастьян за него зацепился, то он наверняка бы порвал пару лоз. А следом и упал бы на землю. Лететь было достаточно высоко, чтобы мальчишка не подумал о возможных травмах.
Себастьян как-то рано понял, что человеческое тело слишком хрупкое. Хватило лишь однажды повредить руку, чтобы эта мысль вспыхнула в голове.
Поэтому, послонявшись по комнате, он рухнул на кровать, бурля гневом и обидой. Теодор маленький, глупый еще и не понимает, что какой-то чужак не может быть лучше родного брата. А еще почему-то младший обижается и всегда зол на него. Этого Себастьян понять не мог, хотя изо всех сил пытался. А еще он пытался приблизиться к Теодору и не вызвать у него раздражение. Это было даже труднее, чем понять, что если упадешь с высоты, то можно сломать руку или ногу.
А потом обида и грусть превратились в сонливость и Себастьян уснул прямо в одежде, за что завтра будет наверняка отруган Марселем.
...Прикосновение к себе Себастьян ощутил даже сквозь сон. А еще внимательный взгляд. Вздрогнув, он дернулся и только затем открыл глаза, уставившись на сидящего на краю его кровати человека. В темноте он казался пришельцем из сна, но все же из окна в комнату попадал слабый свет, очерчивающий ровные и резкие линии лица незнакомца.
- Вы, - узнал давешнего собеседника Себастьян. Он даже зло нахмурился, садясь на кровати и шаря взглядом по тумбочке. Камней здесь не было. - Что вы здесь делаете?!

- Снитесь? - недоверчиво переспросил Себастьян, однако, хмуриться  перестал.
Он даже как-то иначе посмотрел на незнакомца, чуть склонив голову набок.  Мужчина действительно казался странным: слишком бледный для живого человека. Настолько бледный, что в темноте его кожа кажется не теплее лунного света.
- Есть вопросы. Точнее...вопрос.
Себастьян, расслабив плечи, сел перед своим ночным "гостем", совершенно забыв думать о том, что это может быть сон или же...не сон вовсе. Даже если и так, то любопытство все же раздирало изнутри, заставляя щуриться и вглядываться в мужчину пристальнее.
- Почему вы мне сразу ничего не сказали о том, что Теодор жив и с ним все в порядке? - тихо спросил Себастьян, нервно передергивая плечами. Опустив голову, он как-то неуверенно улыбнулся и, подняв глаза на незнакомца, тихо добавил: - Взрослые обычно так не поступают. Взрослые даже не разговаривали бы со мной...ну...если только вам не было забавно. Впрочем, если все это сон...то ваши ответы могут быть такими же странными. Вы вообще можете сейчас обратиться...
Себастьян пробежался взглядом по комнате, будто бы выискивая что-то.
- В сову, например. Это ведь сон.
Хотя в то, что это был сон...верилось с трудом. Скорее всего, Себастьян просто устал злиться, устал обижаться и ревновать. Да и было интересно, чего такого особенного брат заметил в этом человеке.

Себастьян слушал внимательно, все еще несколько сонно щурясь. Если это и был сон, то человек говорил слишком странные и связные речи для сновидения.
- Рувим...с одной стороны он не хотел, чтобы чья-то кровь вообще пролилась, а с другой...он был трусом, - тихо сказал Себастьян, глядя в глаза мужчины. - Если бы он предупредил Иосифа и помог ему сбежать, то братья бы догадались и избили бы уже его. А еще...он считает себя лучше их, потому что не хотел бы смерти Иосифу. Только вот мне кажется...что он мог бы попытаться отговорить братьев, убедить их, что это неправильно, что убивать нельзя. Потому что...
Себастьян опустил глаза и пожал плечами: привычный жест, когда его начинали расспрашивать, а мыслей в голове клубилось слишком много.
- Потому что это только любовь отца, а ими движет зависть. Они должны любить свою кровь, не смотря ни на что. Рувим тоже виноват, - Себастьян вдруг поднял глаза на мужчину, услышав его последовавший вопрос. Бровь удивленно изогнулась.
На что он готов ради брата? Мальчишка редко задумывался над такими вопросами, но сейчас вдруг понял, что с той кочергой действительно был готов взять вину на себя.
- На все, - уверенно ответил он, подняв голову и прямо, с каким-то вызовом посмотрев на мужчину. -  Я бы не позволил ни сбросить его в ров, ни продать купцам.

Себастьян хотел было сказать что-то еще, но предпочел промолчать. Глаза нещадно слипались и, опустившись головой на подушку, старший де Моро еще несколько секунд смотрел на странного визитера, а потом веки потяжелели и в глазах заболело, будто бы туда сыпанули песка. Мальчишка моргнул, пытаясь избавиться от этого ощущения, но тут же провалился в темноту, как по команде.
Рувим, Иосиф...
Ему снилось что-то странное, но на удивление спокойное.
А в голове даже во сне были мысли о том, что сказал мужчина. Время, Теодор...пока Себастьян еще не понимал, с чем предстоит столкнуться, как все может обернуться, но с присущей только детям упрямостью пообещал себе, что никогда не станет Рувимом.