Последние несколько лет прошли в скитаниях и редких стычках с посылаемыми поймать или убить его вампирами и людьми из ордена с последующей охотой на тех, кто послал этих убийц. Если, конечно они не стояли совсем высоко. Монах прекрасно понимал, что добраться до Жрецов Темного Порядка ему просто не позволят, а если и позволят, то это будет последним его убийством, ничего не решающим в общей картине. Этого он не мог себе позволить, была Цель, гораздо более важная, чем простое смещение одного из не-живых с высокой должности.

Последний бой прошел пару дней назад. За это время Йохан сумел исчезнуть из владения Принца, на территории которого он проходил, но силы, потраченные на то, что бы скрыться да и на сам бой восстановить так и не вышло. Для этой цели Йохан решил остановится в одной заброшенной часовне-усыпальнице на старом кладбище.
Оно находилось на месте бывшего поселения, которое около сотни лет назад превратилось в кладбище, а спустя пару десятков леи было позабыто и теперь стало частью леса. Среди высоких темных стволов иногда попадались каменные надгробия, а усыпальницу вымершего от болезни знатного рода оплели корни и вью, постепенно разрушая камень.

Монах подошел к склепу когда ночь была в самом разгаре. Осеннее время удлиняло темное время суток, что давало возможность путешествовать дольше. Осмотревшись и не найдя в ближайшей округе следов людей или собратьев он спустился в склеп.
Надо сказать, что здание, не смотря на отсутствие внимания хорошо сохранилось. В фамильной усыпальнице нашлись даже так и не зажженные сечи, место для молитвы и отдыха.
- Идеальное место. Лучше и придумать нельзя.
Далее, следовало провести ритуал защиты места, что Йохан и сделал. Крови оставалось мало и слабость от этого ощущалась сильнее с каждым написанным знаком.
- Так дальше продолжаться не может, нужно идти на охоту, иначе ты долго не продержишься.

Разговаривать с самим собой в минуты уединения за многие века стало привычкой, помогающей думать и, в какой-то степени, не дающей сойти с ума.

Так как после проведения ритуала Защиты места осталось примерно пол ночи, Монах отправился на охоту. Она оказалась вполне удачной. Стая волков стала неплохим ужином, не утолившим голод, но придавшим сил. В свое нынешнее убежище Йохан вернулся почти под утро. Кроватью в этот раз стал пустой каменный гроб, предназначенный для так и не случившегося потомка. Веки сомкнулись и Монах провалился в небытие, ожидая следующей ночи.

Пробуждение было слишком ранним. Не смотря на рано заканчивающийся день, монах чувствовал всей своей нынешней сутью, что до захода солнце еще около часа, а то и двух. Только сквозь забытье просачивались ощущения чужого присутствия.
Вампир бы сюда не вошел. Не смог бы да и рано. Слишком рано даже для самых ранних ночных пташек. Значит человек. Охотник?
Ощущение чужой жизни рядом не давало уйти обратно в забытье. Это немного злило. Йохан прощупал пространство рядом. Точно. Человек. Вернее, люди. И только один... нет, одна внутри. Остальные ждут снаружи. И страх. Такой четкий, почти не надо утруждаться, что бы почувствовать его. Не нападает.
Новичок охотник или просто случайная компания. Нет, случайная компания не заберется в этот лес. Надо же было так попасться. Всего один раз забыть про затемнение, не отвести глаза и вот - тебя уже нашли охотники.

- Простите, что потревожила вас.

Охотник, который извиняется? Так может, все не так страшно.

Монах приоткрыл глаза, приподнялся, а после и вовсе сел, обернув голову к женщине.

Она была довольно молода, здорова и не удивлена тем, что видит.
Хочет поговорить, что ж, давайте поговорим, потянем время до темноты.

- Не бойся дитя мое, говори спокойно, - Монах повел рукой, предлагая незваной гостье присесть на одну из скамеечек для молитв.

Отредактировано Йохан Таубе (2015-12-21 11:45:01)

Монах внимательно ее слушал. Оливия, как она назвалась, говорила спокойно и ровно. Как по писаному, а может так оно и было. Скорее всего, так оно и было.
Интересно, а ожидающие снаружи - это группа поддержки? - вампир поднялся, окончательно выбираясь из гроба.
Только вот страх ее от этого никуда не девался. Ну, может чуть улегся до первого тревожного сигнала. Интересно, что будет, если он сделает одно резкое движение? Ворвутся эти молодцы?
Йохан прислушался. Ни звука.
За стенами склепа царило напряженное молчание и от человеческого внимания воздух чуть ли не звенел.
- ...Мы знаем, кто вы и ни одно столетие наш Орден наблюдает за вами.
Значит, они долго наблюдали. Не одну сотню лет. Только найти смогли лишь сейчас. Спустя столько времени. - Йохан позволил себе немного гордости от того, сколько Серым охотникам пришлось потратить времени, что бы первый раз связаться с ним напрямую и отругать себя за то, что им все же это удалось без его на то желания.

- Мы с вами делаем одно дело.

У Оливии очень выразительные глаза, только в них не хватает веры в слова. На моем допросе она бы долго не продержалась.

- Вы знаете, что Серый Орден уже не раз привлекал в свои ряды подобных вам. Вы очень долго были один, сторону вы уже выбрали, не пора ли выбрать семью.

После окончание речи возникло желание проявить свойственное теологическим диспутам, да и не теологическим тоже, внимание к оратору аплодисментами. Только сейчас это было неуместно. Беседа только началась, солнце было еще высоко, а выказывать свое пренебрежение к людям - сейчас - опасно.

- Ваши собратья проделали большую работу. Так же мне льстит ваше доверие, ведь вы раскрываете тайну известную не всем новичкам. Ведь жить рука об руку с тем, на кого ты охотишься - поначалу это сложно уместить в своей голове, не так ли? - Монах внимательно взглянул на женщину еще раз. Она была одета в глухое темное платье, а волосы ее были убраны в строгую прическу, что в очередной раз демонстрировало недоверие, - Но, в тоже время, вы меня боитесь, ведь таковой наряд выбран вами не случайно, да и ваше сопровождение навряд ли пришли полюбоваться красотами этого леса.

Монах замолчал, Наблюдая за произведенным эффектом. С людьми он не работал очень давно. По крайней мере так. Требовалось перехватить инициативу, завязать скорость и вопросы на себя. Заставить слушать и слушаться. Впрочем, последнее не вполне необходимо.

- К тому же, раз уж мы затронули такую интересную тему, мне очень бы хотелось узнать, как вы меня нашли?

Отредактировано Йохан Таубе (2015-12-21 11:49:28)

Итак, эта женщина не просто сестра ордена. Она довольно опытна, хоть и не боец. И тоже изучает тебя. Пусть изучает. Это тоже требует времени.

- Мой костюм выбран не случайно, вы правы. Я выбрала его из-за холодной погоды. И я не знала, на сколько вы будете голодны, когда я вас разбужу. Мне не хотелось бы провоцировать вас. Если я расстегну эту пуговку, вы не захотите меня съесть? - тонкие женские пальчики коснулись воротника.

- Однако, вы все же наивно полагаете, что такая тонкая ткань сможет скрыть от меня то, как бьется жилка у вас на шее. - Монах улыбнулся, слегка показывая клыки, - Увы, это не так. Я чувствую вашу жизнь и ее течение и слышу ваше сердце. Это чем-то сродни птице, которую держишь в руках. Вы когда-нибудь ловили птиц, мадемуазель?

Оливия держится удивительно хорошо. А еще старается быть честной. Частичная правда. А может, ей и не известно каким способом ее собратья обнаружили меня.

Йохан смотрит спокойно, не стараясь больше произвести страшное впечатление. Это пока ни к чему. В место этого он осторожно коснулся ее мыслей. Невесомая паутинка, которую она не должна почувствовать даже своей интуицией.

Значит, ее Серые братья должны лишь сопровождать? Интересно, ограничатся ли они простым сопровождением после наступления темноты? Или пожелают вмешаться в такие опасные переговоры? Что они будут делать, если мне взбредет в голову взять ее в заложницы? Не из желания навредить, а просто по причине ошибочности действий, которые они предприняли. Вероятно, охотники ценят жизни своих. Вопрос в том, насколько. В реакции тебе не откажешь даже сейчас, а свободная одежда не дает четкого понимания относительно границ твоего тела. А время сыпется как песок. Ты почти слышишь его шуршание. И с каждой песчинкой упавшей в бездну разум становится яснее.

Только вот проверять свои мысли на практике Йохану не хотелось.

- Как вам будет угодно, дитя мое. Сана Святая Вселенская и Апостольская церковь меня не лишала. - Йохан слегка склонил голову в импровизированном поклоне.

Можно немного открыть карты.

- Буду с вами откровенен, сторону я никогда не менял, всегда оставаясь верным своим обетам. Что же до семьи - ваши братья опять оказались правы - я очень долго был один и единственный, кто отдавал мне приказы был мой Отец. И только Его воля для меня является для меня законом. А книга, которой вы так интересуетесь - не более чем инструмент. В руках, не умеющих его держать, еще и бесполезный.

Отказываться сразу от предложения не стоило. Хотя бы потому, что возможно, в скором будущем, ему действительно могла бы понадобится помощь Серых братьев. Но для начала следовало выяснить отношения. Быть пойманным и посаженным на цепь Монах не собирался.

Отредактировано Йохан Таубе (2015-12-21 11:54:13)

Что это искреннее любопытство или что-то более личное?

- Увы, дитя мое, искушение не зависит от внешнего вида. Думаю, ваши братья или сестры, имеющие схожую с моей природу скажут вам тоже самое. Жажда не имеет предела и ее способна обуздать лишь сила воли.

Отчего-то не хотелось расстраивать Оливию, но правда от этого не менялась, а охотнику лучше знать ее, нежели красивую сказку.

Йохан принял горячую женскую руку в свою. Холодную, с гладкой и твердой кожей. Это было так давно - тогда он держал руку еще одной женщины и она была такой же - горячей живой и мягкой. Тогда он думал не о деле, а о чем-то совсем к делу не относящемуся. Тогда он просто устал и хотел покоя и тепла. Того тепла, что давно было ему недоступно.

- Сейчас сядет солнце и вы уйдете, как и положено незваной гостье, - Монах улыбнулся совсем широко, демонстрируя свое оружие в полном объеме. Люди снаружи начинали ощутимо беспокоится это чувствовалось очень хорошо, а в голосе прозвучала легкая, заметная только на самом краешке оставшегося в человеке животного инстинкта, - я понимаю, что сейчас в большей степени вы представляете Серое братство.

Рука монаха слегка сжалась. Не так сильно, что бы причинить боль, но достаточно ясно давая понять, что даже если Оливия захочет, сейчас свою руку обратно она не получит.
Солнце уже коснулось горизонта, медленно уходя на покой, что бы вернутся к людям лишь на следующий день.

- А потому, вынужден принести вам свои искренние извинения, Оливия, - резкое движение и живое тепло женщины уже совсем близко и разделяет вас только какая-то тонкая ткань, - ваши братья поступили неразумно, а за ошибки, увы, всегда приходится платить.

Одной рукой обнимая женщину за талию, слегка приподнимая ее над землей, а вторую руку держа на ее горле, Монах двинулся к выходу их склепа.

Время в часах вечности шуршало все громче, пока этот шелест на заглушила тишина, пришедшая с заходом солнца.

У входа в склеп стояла группа людей. Около десяти. Неплохо, но маловато, если забыть об оружии смазанном ядом. В руках арбалеты, ножи, стилеты, кинжалы и парочка длинных клинков.

- Разве так приглашают к сотрудничеству, моя дорогая? - шепчет Монах на ухо Оливии, чувствуя как меняется пульс под пальцами, а так же отслеживая, как меняется его собственная жажда.

- Вы все пришли сюда от серого братства. Сильные, крепкие охотники, нашедшие обессилившего вампира днем и пославшие его будить хрупкую женщину! - голос гера Таубе звучал громко и четко. Так, что бы каждый звук оседал в мозгу у присутствующих. - Вы пришли с оружием, желая говорить о мире. И у меня нет уверенности, что опустили бы его, если бы я вышел один вслед за вашей посланницей. Вы пришли как охотники, загнавшие желанную добычу! Это было ошибкой.

Последнюю фразу Монах произнес тихо и вкрадчиво, почти шепотом.

- А потому, передайте тем, кого вы представляете сегодня, что дальнейшие переговоры я буду вести только на равных. Ночью на нейтральной территории. Там и тогда где сочту нужным. Тогда же я подумаю возвращать вам вашу подругу или нет. Не волнуйтесь, у ваших предводителей будет время подумать.

Монах оглядел собравшихся еще раз. Заглянул каждому в глаза, пробираясь как можно глубже в каждую из человеческих душ.

- Я знаю, вы рассчитывали на смерть Оливии. Но задумайтесь, готовы ли вы всю оставшуюся жизнь нести за нее ответ перед братьями, перед наставниками, перед самими собой и гадать: "вдруг, исполни мы советы вампира, истребляющего себе подобных, и она осталась бы жива?". Так вот, если у вас еще осталось что-то от человеческой души, изгрызенной болью и злобой - послушайте меня и уходите. У вас есть что передать вашим предводителям. Я тоже уйду и вернуть. Даю вам свою слово.

Монах стоял не двигаясь, ожидая решения, которое примут охотники. Он действительно был очень голоден и истощен и еще одна драка обещала выйти тяжелой, если не сказать больше. Учитывая чем владеют охотники - всей его силы, ловкости, скорости и умения скрываться может не хватить на бой с десятью сразу.

Отредактировано Йохан Таубе (2015-12-21 12:01:14)

Отлично, значит они принимают условия.

- Я сам найду вас, когда это время придет. А сейчас - уходите.

Получилось ли у него сделать все правильно, выдать свою слабость за силу и не потерять влияние? Время покажет. А теперь требуется проследить за тем, что бы они ушли.

По большей части Йохан рассчитывал на заинтересованность братства в его персоне. Охотники должны были понимать, что вампир, скрывающийся от всех 400 лет и привыкший к свободе не станет подчинятся, попав в ряды Серых силовым путем и использует первую же возможность, что бы сбежать и исчезнуть, получив при этом ценные сведения об охотниках и как следствие - возможно - исчезнув для них навсегда.

Несомненно, играть против всех тяжело. Только подчинение одной из сторон лишает тебя очень многих преимуществ, давая в замен одно сомнительное - возможность получения охраняемого места для сна и зверинец, готовый частично утолить твой голод. Хотя, это всего лишь догадки. Нужно будет расспросить Оливию о том, что же все таки готово предложить братство.

Стоит ли так настаивать на неопределенности? Это может вывести ситуацию из равновесия. И тогда придется драться? Убегать? Жаль, если люди, борющиеся за свою жизнь против монстров так легкомысленно относятся к своим. Интересно, что подумают молодые охотники, узнав, что свои же пожертвовали человеком ради пленения вампира? Скорее всего, будут удивлены, но после погрузившись в реалии поймут необходимость такого шага.

Ситуация все больше не нравилась Таубе. Сначала Орден, потом - Темный Порядок. Теперь, почти сразу - Серое братство.
Неужели это тот самый сужающийся круг из которого можно либо вырваться победителем либо умереть?

Монах продолжал внимательно смотреть на людей ожидая их действий.

Монах опустил женщину на землю, положив руки ей на плечи.

Эта ночь выходила совсем другой, нежели он планировал. Следовало убираться отсюда. А еще следовало найти себе ужин. Монах скосил взгляд на свою невольную спутницу. Это было очень не кстати.

- Ну вот, мы вновь остались наедине. На некоторое время. Надеюсь, не стоит говорить, что глупости будут мной не одобрены. Я могу и нести вас, Оливия, а вот вы, ночью, с поврежденной ногой скорее привлечете диких зверей, нежели доберетесь до своих собратьев.

Охотники ушли, но ощущение опасности никуда не делось. Засада? Возможно. Что ж, ничего удивительного. Монах кривит губы, проводя кончиками пальцев по женской шее, там, где она не закрыта тканью.

- Если же вы добровольно, не создавая проблем, продолжите сопровождать меня, я с удовольствием продолжу нашу так внезапно прерванную беседу о вашем братстве.

Что он делал раньше в таких ситуациях? Скрывался, снимая с себя чужое внимания, путая следы, следуя непривычными для преследователей путями и в конце концов, если преследователи оказывались слишком настырными навязывал бой там, где ему было удобно. Только в те разы он был один. Сейчас же он с заложницей, которая навряд ли довольна своим положением и хочет вернуть свою свободу.

- Тем самым вы сможете продемонстрировать действительно воля вашего братства так блага и не было ли это все простым способом выманить меня под ваши отравленные стрелы.

Стоило решать, что делать. Скорее всего, ночной лес мало привлекает охотников. Следует отступать именно туда. Желательно поближе к хищникам, которых можно будет направить на преследователей. Оливию они не тронут. Звери не отнимают добычу у более сильного, если конечно считают его таковым.

Что это? Призвание к разуму или попытка разозлить? В общем, она действительно была права ты и правда забыл, что с людьми все намного сложнее. Хотя бы потому что ты вынужден спать днем, а они - нет, а они вынуждены есть, в противном случае они просто умрут от голода. И двигаться так же быстро не выйдет. Все это было правдой, а потому не стоило злости.

Дождавшись, пока она закончит говорить, Монах поднял ее на ноги и отошел на шаг, спрятав ладони в широкие рукава рясы.

- Это все? Ты закончила, Оливия? - он внимательно посмотрел на нее. Деревья бросали на нее причудливые тени в свете луны, - А теперь слушай, на этот раз я не буду говорить много: ты пришла ко мне с предложением. Что бы его принять или отвергнуть мне нужно иметь больше информации. Ты ей владеешь. По этому я тащу тебя с собой. Будешь упираться - мне придется лишить тебя этой возможности, нет - останешься цела и в сознании. И еще - не стоит пытаться меня злить. Я не мальчик, и все это проходил не один раз.

Монах замолчал, давая женщине время осознать услышанное.

Все, что нужно уже было при нем. кинжалы в ножнах, а книга в потайной сумке, удобно спрятанной под плащом, не мешающей двигаться и незаметной без тщательного осмотра. Оставалось только определиться с женщиной.

Монах взял протянутую руку. Теперь она была более холодной. Так недолго нарваться на какую нибудь простуду. Но об этом можно будет позаботится позже, когда они выберутся из леса, доберутся до города, найдут лошадей и отправятся дальше. Еще лучше будет, если вместо верховых удастся добыть закрытый экипаж.

Йохан отпустил руку, слегка покривив губы. больше никаких воспоминаний не возникала. Все чувства были сосредоточены на том, что бы как можно быстрее и безопаснее оторваться от охотников, которые так жаждали видеть его в своих рядах, что готовы были убить. Сделав быстрый шаг к женщине уже не скрывая свои возможности он в два движения оторвал подол, бросив ненужные тряпки на землю.

- Так тебе будет удобнее, - в голосе прозвучала некоторая насмешка. Возможно, это было проявление усталости. Самому Йохану его ряса никогда не мешала. Даже лазать по деревьям, - теперь идем. Если устанешь - я тебя понесу.

После этих слов Монах взял ее за руку и потянул за собой, идя по только ему видимой тропе. Звери в лесу водились. Это хорошо. Волки были близко. Вскоре даже раздался их вой. Хорошо бы найти пещеру или нору. Вырыть - не успеть, дойти до человеческого жилья - тем более.

Йохан вздохнул и чуть крепче прижал замотанную в плащ девицу к себе.

Жаль, но Оливия была права. Только в полусне он действительно не усомнился в одних единственных ее словах. Но стоило ли разочаровывать ее сейчас? Пожалуй да, стоило.

- Ты права в одном - я действительно поверил тебе, когда ты говорила про свою безоружность и не догадался тебя обыскать. Но это было единственное в чем ты не ошиблась.

Монах отыскал, где находится рука Оливии и с силой сжал запястье, надавив пальцами на тыльную часть руки, так что бы пальцы разжались.

- Видимо, ваше братство недостаточно хорошо изучило меня. Или же, не пожелало ставить тебя в известность... не важно. В прошлом я был инквизитором, одетых и голых девиц повидал достаточно. И убивать тебя я не намерен, а вот расспросить - вполне. Только делать я это буду не на ходу.

Услышав, как клинок наконец упал на землю Монах оттащил свою пленницу немного назад, так, что бы та не могла ничем дотянутся до своего оружия. Придерживая Оливию одной рукой он развязал пояс на своей рясе, после чего, выпутав девушку из плаща, крепко связал ей руки. Потом, перекинув веревку через крепкую ветку привязал ее к стволу, так что бы женские ноги касались земли только носками.

- К сожалению, ты показала, что я не могу тебе доверять, поэтому я вынужден обыскать тебя прямо сейчас.

Закончив приготовления, монах вернулся к кинжалу, так и лежащему на земле. Не долго думая, Йохан отрезал кусок от своего плаща, завернул в него опасное оружие и спрятал куда-то в недра своего одеяния.

- Ну что ж, начнем.

Возвращаться к старой работе было несколько непривычно, но необходимо. Теперь - почти жизненно необходимо.
Монах не стал церемонится с платьем. Все равно снять его с подвешенной женщины иным способом кроме как порвав не удалось бы. Ткань трещала под быстрыми умелыми движениями. В ее складках больше не оказалось оружия. Подумав еще немного, Йохан прошелся руками по оставшемуся в одной рубашке телу, ощупывая каждый сантиметр, осмотрев в том числе рот. Потом еще немного подумал и вытащил все шпильки из прически, предварительно завернув руки в рукава рясы, а после убрал их туда же, куда и кинжал. Закончив осмотр, Монах так же спокойно подошел к дереву и отвязал от ствола свой пояс, давая пленнице упасть на землю.

Это была не дыба. Руки, завязанные перед собой остались целы, разве что, могли немного потянутся мышцы и связки под тяжестью тела, но времени прошло достаточно мало, так что вряд ли этот осмотр нанес хоть какие-то телесные повреждения.

Подняв Оливию на колени он так же молча перевязал ей руки, привязав запястья к талии и закрепив веревку сзади, что бы женщина не смогла ее развязать. Завершив все эти манипуляции он ее плечи плащ, собрал разрезанные куски платья и взяв ее за руку повел дальше сквозь лес.

До рассвета еще оставалось время, а вскоре они должны были дойти до пещеры, где можно было бы переждать день. Правда это увеличило несколько увеличило путь до селения, зато сократило дорогу до города и за следующую ночь придется до него добежать.

Пронаблюдав поведение Оливии, Монах просто перекинул ее через плечо и пошел быстрее.

Говорить не хотелось. И зачем он ввязался во все это? Может действительно стоит оставить ее где-нибудь связанной? Пусть охотники ее найдут, раз она так в этом уверена. А за одно и передаст братству, что-нибудь от него...

Йохан постарался выбросить мысли из головы и сосредоточится на дороге. Все это было обманом. Или не все. Может, он просто давно не общался с женщинами и забыл как это.

Смертные годятся только в пищу...

Нежданная мысль вспыхнула в мозгу и разозлила Монаха еще больше. Эта усталость портила его, делая его суть сильнее разума. Это было очень неприятно. Одиночество, отсутствие кого-либо, кто мог бы направить подсказать давило все годы странствий. Неужели он начинает сдаваться, превращаясь в одну из этих отвратительных тварей, против которых так долго сражался?

От себя не убежишь. Ты тот, кто ты есть, пора принять это, а не бежать от этого...

Тот же мерзкий голос. Монах тряхнул головой, поудобнее переложив свою ношу и побежал. Бег немного отвлек и в итоге к искомой пещере они добрались значительно раньше солнца.

Оставив свою пленницу лежать на плаще предварительно связав ей еще и ноги, Йохан отправился исследовать сегодняшнее убежище. Оно оказалось пустым. Все было спокойно, но на этот раз рисковать не стоило. Начертив защиту места он уселся на камень и внимательно вгляделся в женщину, сидящую напротив.

- Кажется, ты говорила, что я нужен твоим братьям лишь для яда? - Монах недобро усмехнулся, он устал и, кажется, Оливия все таки его разозлила, - значит, вам вовсе не обязательна моя добрая воля. Значит, им нужна лишь моя суть? Прекрасно, они получат мою суть и мои способности, только найдут их в твоем теле, когда ты будешь новорожденной дочерью ночи.

Впервые в жизни такие мысли проникли в его голову. Он знал как проходит обращение и через какие муки нужно пройти, что бы получить это проклятие. Так же монах знал и другие способы обращать. Более быстрые. Только раньше убийство души было чем-то запретным, непозволительным даже в мыслях.

Нет, так делать нельзя. Это противоречит всему тому, чему ты служишь. Злость непозволительно для тебя. Это просто гнев.
Монах мысленно сжал и разжал пальцы, оставаясь внешне спокойным.

- Зачем вы меня нашли, зачем ты говорила о союзе, если вам нужна была всего лишь кровь? Когда ты врала. Теперь или тогда, на закате? Или, может мне подчинить тебя? Тогда ты ответишь не все мои вопросы, просто потому что я так захочу.

Йохан продолжал сидеть, разглядывая Оливию. Ее темные волосы волнами спускались на плечи, а на бледной стройной шее билась голубая жилка. Искушение, которое есть всегда. Жажда, которую можно только приглушить.