Случайный вампир, нашедший случайную девушку около склада с мертвецами. Прямо цепочка совпадений. Слишком полная закономерностей цепочка. А вот то, что дело личное - очень полезная информация, теперь понятно, отчего столько эмоций и страха, обычно не свойственного охотникам. Дело в памяти.

Монах несколько заслушался впечатлениями от его короткой выкладки, за одно придаваясь размышлениям о причинности, что почти пропустил действия Оливии мимо внимания, отмечая лишь, что в них нет угрозы.
Только когда он понял, что нес за собой этот жест, лицо на миг исказилось от не вполне определившегося потока кратких эмоций, промелькнувших на краешке сознания, возвращая коже обычную гладкость и выражение спокойствия, лишь губы остались плотно сжатыми.

Нельзя сказать, что бы подобный жест в полной мере оскорбил его в лучших чувствах. Однако, до сего момента вся кровь, которую Йохан получал от людей была другой. Люди либо отдавали ее добровольно, что случалось редко, но все же, либо не имели возможности отказать. Но ни разу кровь не швыряли как кость под ноги голодной собаке.

Что это? Проявление страха? Или, быть может, сказывается обычное обращение с вампирами, привыкшими к своей никчемности, необходимости ловить подачки от людей, дающим им возможность существовать в своем обществе, осознание себя как ошибки?
Себя Монах ошибкой не считал, полагая все случившееся с ним промыслом Господним. Да и гордость его никто не отменял, как не бились над этим монахи в обители.
Йохан, откинулся на спинку кресла, из которого вел свой рассказ, скрестил пальцы и немного склонил голову, размышляя, как же стоит отреагировать.

Тварь ли я дрожащая, что бы бросаться к каждой подачке и каждой пролитой капле? Кто это женщина, что бы демонстрировать единственную слабость, свойственную его виду?
Монах зло и коротко усмехнулся.
И кто она что бы видеть мою злость?

- Мы еще не говорили о плате, дитя, - спокойно произнес Йохан, когда первая капля образовала красную дорожку на руке женщины и упала на пол, - и я, так уж случилось, не один из тех клыкастых псов, что вы посадили на цепь и используете как вам вздумается. Так что подобные предложения оставьте при себе. Свое я получу в любом случае, вне зависимости, взыщу я эту плату с вас лично или же достану иным способом.

Глаза Йохана сейчас более всего напоминали острые осколки льда, что запросто могли ранить и довольно сильно.

- Я могу понять твой страх, - более мягко продолжил он, игнорируя кровоточащее запястье, - но это абсолютно не повод терять голову. Днем, если будут приняты меры предосторожности, с тобой ничего не случиться, а если тебя так не устраивает общество собратьев, которое, безусловно, на сегодняшний день было бы лучшей защитой, могу предложить еще один - я приставлю к тебе гуля и отдам ему приказ защищать тебя. Он будет довольно силен для этого и уж точно не проспит опасность.

Монах улыбнулся, кладя руки на подлокотники. События последних дней наталкивали его на мысль о некоторой необходимости завести себе преданное создание, способное спокойно переносить солнечный свет, но удачного повода и кандидата как-то пока не попадалось.

Лицо Оливии оставалось спокойным, как и голос, только через каждое слово, произнесенное ей скрывался тот жар, что она скрывала под маской.

- С точки зрения моего сана я имею право именовать вас таким образом, - меланхолично заметил Йохан, - и мне незачем вас переубеждать. Нет так нет. Меньше мороки. Что касается платы - в ответ за мою помощь сейчас вы, Оливия, обязуетесь оказать мне услугу позже, когда я ее попрошу. Ваша кровь мне не нужна.

Монах спокойно сидел в кресле, размышляя об оюитателях местной тюрьмы, обреченных на смерть, а так же о судьбе убийцы. Оливия, кажется, подбросила забавную идею - сделать того, кто подчинял других - подчиненным. Сменить одну зависимость на другую. Смерть далеко не всегда была и будет самым страшным наказанием. Уж ему-то, как бывшему инквизитору это было отлично известно.

- А теперь, если вы не против, мы вернемся к нашему делу: насколько мне известно, все девушки были убиты ночью. К закату я буду у вас с более точными данными про вампира точно. А возможно, и про человека. И кстати, по поводу гулей - подумайте, не будет ли эта участь достойным наказанием для нашего злого гения?

Монах бросил короткий взгляд на запястье женщины, которое она столь открыто демонстрировала.

- И, разумеется вы вправе отказаться от такой платы. Настаивать я не стану, но в этом случае, увы, действовать дальше буду на свое усмотрение, не считаясь с вашим мнением на сей счет.

Время начало ощущаться сильнее, что говорило о приближающемся рассвете.
Сегодня охоты не выйдет, а сил днем понадобится много. Хорошо, что здесь весьма расторопный хозяин. Он сможет вызвать закрытый экипаж или носилки за умеренную плату.

Прикосновение губ, на которых еще оставалось достаточно крови, что бы это почувствовать, заставило напрячься все тело, что бы остаться спокойно сидеть в кресле. Сила на то, что бы изображать жизнь Монах больше не тратил, представая перед охотницей в своем обычном состоянии.

- Вы не привыкли работать в поле, я не привык работать с кем-то. Это вызывает подобное, гм... - Монах облизнул холодные сухие губы, пробуя чужую кровь, - непонимание. Надеюсь, оно все же не станет причиной дальнейших ссор. Во всяком случае, мне бы этого хотелось.

Стоило ли просить Оливию не делать глупости? Поразмышляв немного, Йохан решил, что еще больше спровоцирует на них, а вот повлиять на их результат он не сможет. Был конечно еще один вариант - все аки приставить к охотнице гуля. Только времени было мало.

- Хорошего дня, Оливия. Надеюсь, нам все же повезет и информация, которую я узнаю, окажется полезной.

Монах поднялся и, кивнув на прощанье, вышел из комнаты. Предчувствия были не самыми приятными, а полагаться на женскую сдержанность и устремленность к цели что-то мешало.
Как он и ожидал, хозяин таверны согласился без особых вопросов вызвать крытый экипаж, который вскоре уже ожидал у дверей. Несколько шагов в плаще с глубоко одетым капюшоном и руками, спрятанными в рукавах рясы на рассвете не произошло. Через некоторое время экипаж уже добрался до нужного дома, где Монах и отпустил возницу.
Это был старый дом, подпол в котором выходил в систему тоннелей, по которой можно было добраться до ближайшего убежища, где Йохан и планировал проводить свои исследования.

Холодные каменные коридоры, сохранившиеся со времен римской империи переплетались на сотни миль, скрываясь от солнца и людей, забывших наследие предков.
Йохан быстро добрался до своей оборудованной лаборатории для проведения разных ритуалов Тауматургии. Часть из собранных здесь веществ досталась от наставника, часть - были собраны лично.

Обряд, необходимый для исследования найденных частей тел был подготовлен довольно быстро. Именно эта часть охоты захватывала монаха больше всего - изучение противника, подготовка, а само нападение, обычно бывало коротким и стремительным, имеющим один результат.

Йохан погрузился в транс, впитывая получаемую информацию.
Ему повезло, очень повезло. Это действительно был волос убийцы. Такая прекрасная, юная и прекрасная рыжая дева не могла работать на складе с трупами. Не в ее это было натуре, что же до мотивов убийства - кажется, все было до боли плоско, не такой уж старый вампир обязанный соблюдать местными властями не нашел ничего лучше чем соблазнить девицу, даже не особо прибегая к воздействиям на жертву. девица имея склад весьма романтичный легко купилась на обстоятельность вечно юного мертвеца. Их память переплеталась, что следовало из крови вампира. Ее было мало, но довольно, что бы изучить.

Из своего убежища Монах вышел раньше, чем наступил закат, подкрепиться пришлось естественными обитателями подземных ходов, но и это было полезно.

Когда Йохан оказался на улицах города, небо уже потемнело, а последний алый цвет от солнца превратился в тонкую полоску. Монах принял решение сначала разобраться с вампиром, заварившим всю эту кашу, а после предоставить Оливии свои выкладки, если конечно Оливия не нашла свою убийцу днем. Или же, если эта обольстительная ведьма сама не нашла охотницу.

Дом, к которому привело Монаха чутье больше всего напоминал нечто крайне добропорядочное.
Интересно, а родителей своей помощницы ты тоже съел?
Стоя у порога, погружаясь в глубокое затемнение, Монах заметил что-то блестящее в снегу. Это оказалось кольцо, которое в последнюю ночь он видел на руке Оливии.
Вот черт, и что тебя заставило пойти сюда? Глупость, очевидно?

Ярко выругавшись, Монах проскользнул в дом. Людей в нем не было. Во всяком случае на первых двух этажах, а вот ниже, в подвале.

Следы двух женщин вели в подвал. Из него тянуло холодом и смертью.
Вампир был та же, но еще спал.
Как тебе не повезло мальчик, спать так крепко и просыпаться так поздно.

Йохан незамеченный проскользнул в комнату, где дремал уже почти проснувшийся собрат в открытом гробу. На присутствие чужака он никак не отреагировал, придя в себя только когда в его грудь воткнулся смазанный Кровью Авеля кинжал.

- Ты слишком заигрался и привлекаешь слишком много внимания, - тихо проговорил Монах, переплетя пальцы и склоняясь над гробом, - рано или поздно тобой заинтересовался бы кто-то из сильных мира сего. Но в данном случае тебе не повезло, потому что я нашел тебя раньше. Я знаю, сейчас ты не можешь шевелиться, но отлично слышишь меня. Но, не волнуйся, надолго я тебя не задержу, да и времени на твое прощение у меня попросту нет.

С этими словами Йохан достал второй кинжал и отсек вампиру голову с абсолютно спокойным лицом мертвеца.

Когда Монах вошел в небольшую залу пропитанную кровью и чужой смертью с светловолосой головой в руках, рыжая женщина обернулась на возникшие из абсолютной тишины шаги и закричала.