- А ты думаешь, что ты такой плохой и ужасный в моих глазах? - усмехнулся Себастьян, убирая руки из-под головы и приобнимая Теодора. - У меня нет секретов, Тео.
Себастьян подивился тому, насколько бесхитростную жизнь ведет: за все эти годы он действительно не сделал того, что можно было бы держать за семью замками и переживать, что кто-нибудь все же отыщет ключ. И тогда всем станет понятно, какой он, Себастьян де Моро, на самом деле есть.
Но проблема была в том, что он был таким, каким был. Никаких секретов, никаких масок...кроме той единственной, которую приходилось натягивать на лицо перед отцом, скрывая за уважением желание высказать все то, что накопилось. А сказать было много чего, несмотря на хорошие отношения с ним.
- Я другой? Это какой же?
Себастьян заинтересованно повернул голову. Пришлось немного прищуриться, чтобы лицо Теодора перестало расплываться от близкого расстояния.

Себастьян недовольно вздохнул, но, скорее, как это делает нянька, недовольная неразговорчивостью чада,а не как строгий и злой старший брат. Потрепав  Теодора по волосам, Себастьян широко зевнул и прикрыл глаза. Спать так вряд ли позволяли нормы этикета, но было плевать: он слишком устал, слишком соскучился по брату и не хотел оставаться в гордом одиночестве в этой темноте.
За годы путешествий безлюдные ночи в морге стали чем-то вроде пытки. Нет, не трупы пугали Себастьяна, а одиночество и тишина. Поэтому сейчас, засыпая, он прислушивался к тихому дыханию Теодора, пока не уснул вовсе.
Сны...тяжелые, мрачные навалились сонным пологом. Не кошмары, но и не радостные сновидения. Себастьян просыпался несколько раз за ночь, но вставать не решался, вновь засыпая в итоге.
Окончательно он пришел в себя, когда за окнами только-только забрезжил рассвет. Вряд ли Тео захотел бы просыпаться так рано, а вот сам старший де Моро понимал, что в глаза будто бы щепки вставили и теперь уснуть уже не получится.
Комната постепенно наполнялась бледным утренним светом сквозь огромные окна, не забранные шторами. Себастьян уже и забыл, каково это просыпаться в опрятной комнате, на хорошей кровати, которая пахнет чистотой.
Рука, которой он продолжал обхватывать брата, занемела, но пальцы все еще шевелились. И, улыбнувшись, Себастьян запустил их в перепутанные темные волосы. Нужно было расчесаться перед сном.

Себастьян лишь прыснул со смеху в подушку. Ну подумаешь...с кем не бывает.
Но смех продолжал душить и, заглянувший в комнату Марсель со стопкой чистой, новой одежды, удивленно глянул на молодого господина, но и слова не сказал. Старик давно привык к тому, что иногда братья вели себя странно, хотя никогда не упускал шанса прошить их облачающим взглядом, мол, ума у вас не прибавилось.
Рубашка и черный жилет были до того чистыми, что надевать их на тело показалось каким-то кощунством. Себастьян успел от них отвыкнуть и одевался вдвое медленнее обычного. Даже штаны натягивал как-то слишком задумчиво, будто бы это была не ткань, а новая кожа, которую он когда-то сбросил.
Закончив с утренним туалетом, Себастьян спустился в обеденный зал. Ничего нового - дом жил по расписанию: сначала просыпались слуги, затем начиналась беготня, а уже после - завтрак.
Внизу царил приятный бледный свет и, войдя в просторную комнату, Себастьян улыбнулся уже сидящему за столом брату. Вспомнив, как тот ретировался, прыснул в кулак. Глаза засверкали ехидцей и, подойдя к стулу Теодора, опустился чуть ниже и тихо шикнул тому на ухо:
- Это нормальная реакция организма. Не смущайся.
Едва не подхихикивая, Себастьян потрепал Тео по плечу и отошел, заняв свое место напротив. Он не издевался, просто...хотелось любым образом заполнить все пространство, заставить Теодора почувствовать, что жизнь хотя бы на минуту изменилась.
- Как спалось? - уже буднечнее спросил он, раскладывая на коленях салфетку.

Себастьян довольно улыбнулся. Смущение брата было таким забавным, что он был готов смущать того вечно.
- Ты все еще любишь молоко? - удивленно вздернул бровь Себастьян, накладывая себе овсяной каши.
Марсель знал, что нужно подать на стол два разных блюда, чтобы никто не остался голодным. А вот слова Теодора о каком-то там виконте, заставили парня недовольно нахмуриться. Он не представлял, кто это такой - Мартен и какого дьявола ему понадобилось в их доме.
Скорее всего, очередной "важный человек", с которым отец налаживал отношения ради собственной выгоды. Но то отец, а вот самому выступать в роли шута и вынужденного собеседника Себастьян не хотел.
- Я планировал провести этот день по-другому, -проворчал он, медленно поедая овсянку и не чувствуя вкуса.
Он терпеть не мог, когда планы рушились. Прямо-таки ненавидел до холодеющих пальцев.
Подняв глаза на Теодора, замер ненадолго, думая о чем-то своем, пялясь брату куда-то в лоб. Если придется весь день ублажать разговорами этого виконта, то все планы действительно летели коту под хвост.
- А сам отец где? - спросил он недовольно.

Это прозвучало достаточно мрачно и угрожающе, чтобы Себастьян поднял глаза от тарелки и воззрился на брата с кривой усмешкой, будто бы они планировали какой-то сговор против де Мартена.
- Если он будет надоедать, - все таким же заговорщецким шепотом продолжил Себастьян. - Я отравлю его и мы закопаем тело в саду. Есть такой яд...что человек может выглядеть мертвым, но при этом оставаться живым.Яд парализует...
Он, конечно, шутил. О чем и сказал тихий смех и отрицательное покачивание головой. Иного Себастьяна заносило и из образованного юноши он становился каким-то недалеким шутом, но сейчас это было позволено. Отодвинув тарелку в сторону, он поднялся практически рывком и подошел к окну, невесть что высматривая. Там, за ним, клубился низкий туман и серело небо: погода не радовала, хотя ему и была по душе.
- Ты так мне вчера и не ответил, - напомнил Себастьян и, повернувшись, пристально уставился на брата.
Если вчера тому удалось избежать разговора из-за усталости старшего, то сегодня вряд ли получится. Себастьян умел быть той еще занозой в заднице, если того требовала ситуация.
Улыбнувшись, он подошел ближе и оперся одной рукой о стол, выжидающе глядя на Теодора.
- Или это настолько большой секрет, а я настолько глупый, что сразу возненавижу тебя?

Себастьян лишь чуть заметно нахмурился, услышав короткое признание. Нет, бурю негатива оно не подняло, страшно за младшего, отбившегося с правильного курса, тоже не стало. Разве только за то, что это мог узнать отец и тогда...тогда стало бы совсем худо.
Он скосил глаза на Теодора, спокойно оглядывая бледное лицо и медленно отставил чашку с чаем.
- Значит, вот в чем дело, - подытожил Себастьян. - Я не вижу в этом ничего страшного, учитывая, что никогда не верил в то, что у нас обоих может быть своя семья и жены.
Себастьян поднялся из-за стола, окидывая его взглядом и поворачиваясь все же к Теодору. Старший де Моро надеялся, что Тео осознает весь риск и не станет открыто высказывать отцу всю правду о себе до последнего кусочка. Сам он никогда не делил людей на "правильных" и "неправильных". Были те, кому нравилось черное и те, кому нравилось белое. Себастьяну не нравилось никакое. Ему нравился разум, способность мыслить, а теплые чувства были строго ограничены и доставались в небывалой дозе лишь младшему брату. Даже с пациентами, к которым нужна была хоть капля жалости, Себастьян был холоден. Он чувствовал, что эмоций в нем не так много, что если отдаст частицу себя хоть кому-то, не хватит для Теодора. Почему-то это казалось важным.
А сейчас, получается, что у брата своя собственная жизнь. Пусть и такая странная, по меркам людей, которые, узнав эту правду, наверняка бы схватились за сердце и упали в обморок, а самые религиозные посоветовали бы исповедоваться.
- Значит, ты все-таки встретил кого-то, - улыбнулся Себастьян и что-то отвратительно ядовитое впилось клыками во что-то за ребрами. Уголки губ в очередной раз дрогнули в попытке улыбнуться. - Я рад за тебя. По крайней мере, тебе не было одиноко.
Отвратительные эмоции. Себастьян понимал, что не смеет урезать право на чувства повзрослевшего брата. С возрастом мир расширился, перестал быть тем маленьким мирком, где был лишь особняк, Марсель и они. В этот мир вошли другие люди и...пришлось делиться эмоциями. Только какого черта тогда он был так жаден на них, отгоняя от себя всех, кто хотел отломить себе кусочек. Это было глупо.
- Постарайся, чтобы отец не узнал. Это единственное, что я прошу тебя  сделать.

Себастьян удивленно замер. Кажется, за этот день слишком много удивлений. Вздохнув тяжело, он накрыл руки младшего своими и чуть сжал.
- Конечно, не шутил, - сказал он, разглядывая туман за окном. - Но...если ты встретил кого-то здесь, то я просто могу...могу найти для тебя дом. Чтобы ты не жил с отцом.
Себастьян опустил голову, глубоко вдохнул. Что вообще он себе надумал: ведь это так эгоистично - делить свое одиночество с Теодором. Это не он, не Тео, хотел жить отшельником. И не в его голове была такая неразбериха, когда дело доходило до отношений. Если уж брат сумел разобраться в себе, найти кого-то, кто не стал бы требовать от него большего или осуждать, то тут только радоваться надо, а не оплакивать чужое счастье.
Если свое не можешь построить.
Тряхнув головой, повернулся и ухватил брата за плечи, серьезно заглядывая в глаза. Кажется, настало время для серьезных разговоров, которые вчера они оба были не в силах вести. Себастьян поверить не мог, что время прошло так быстро. Словно желая убедиться, что перед ним настоящий человек, провел костяшками пальцев по бледной щеке. Настоящий. Чуть прохладный и, кажется, непонимающий ничего.Как и сам Себастьян.
- Запомни: я тебя не осуждаю и никогда не буду, чтобы ты не натворил. Я могу за тебя волноваться . И...тебе не плевать на того, другого. Я же вижу, что глаза у тебя блестят.
Себастьян улыбнулся. Но ядовитое внутри сжало челюсти сильнее. Было практически больно и, тряхнув головой, он отнял руку от лица брата.
- Я не могу заставлять тебя не делать то, что тебе хочется делать, - проговорил он. - Ты ждал этой встречи. А я...меня не было слишком долго.

Такая резкая перемена в голосе и поведении Теодора заставила Себастьяна замереть и чуть прищуриться. Вот один из тех моментов, когда Теодор вдруг из младшего брата превращался в старшего и ему перечить совершенно не хотелось. Странное ощущение, когда смотришь в холодные зеленые глаза и молчишь.
А потом Теодор резко изменился вновь. Такие быстрые перемены, такие разные эмоции. Более спокойный Себастьян всегда в них путался, поэтому ине любил ругаться с братом.
- А если бы я согласился? - с вызовом бросил старший де Моро и вздернул брови. - Ты ведь сам говорил, что у всех есть тайны.
Себастьян прищурился, будто бы пытаясь просветить брата взглядом насквозь.
Кажется, время урока уже подкрадывалось и нужно было заканчивать этот спор, но Себастьян и не думал напоминать или заставлять брата пошевеливаться. Неуловимо казалось, что это важнее.

- Откуда тебе знать? - теряя терпение, выпалил Себастьян и на лице его отразилась целая вереница эмоций: грусть от того, что они с Теодором прожили бок о бок все детство, юность и отрочество, а брат опасался сказать ему что-то о себе, злость на то, что тот ошибался в нем, злость на себя, потому что, видимо, не заслужил знать правды.
Себастьян понял, что начинает закипать.
- Значит, вот как. Ты мне не доверяешь. Прекрасно, Тео, просто замечательно, - быстро затараторил он. - Черт тебя возьми!
Себастьян, завидев в дверях выжидающе маячившего Марселя, натурально рыкнул и, отойдя от брата, быстрым шагом направился к дверям.
- Марсель, уйди отсюда! Скажи учителю, чтобы ждал. Мы ему платим! И не лезь! - практически выкрикнул Себастьян и с громким хлопком закрыл дверь. Наверное, впервые в жизни старик слышал и видел, как злится молодой господин. Да и самому Себастьяну были непривычны такие эмоции.
Таким же стремительным шагом он вернулся к Теодору. Руки вновь вцепились в плечи брата и Себастьян легко тряхнул его, надеясь, что хотя бы так вобьет в его голову, что тайны это для кого-то другого. Тайны могут быть между Тео и отцом, между Тео и Марселем, но между ними...
- Почему ты не доверяешь мне? - горячо выпалил Себастьян. - Что я сделал не так?

Наверное, Себастьяну стало бы стыдно. Наверное бы взгляд Теодора прошиб бы его и заставил заткнуться, если бы не то, что брат решил окончить спор так - развернуться, уйти, оставить все как есть лежать камнем внутри. Старший де Моро терпеть не мог ссоры - они забирали слишком много эмоций. Но если он начал, то остановиться уже было трудно, будто бы контроль над телом уходил кому-то другому.
Стоило Теодору взяться за ручку двери, как Себастьян оказался рядом и ладонью толкнул створку, закрывая. Хлопок, тишина.
- Я ору на тебя потому что ты не рассказал мне сразу, - прошипел Себастьян, чуть склоняясь и глядя в глаза брату. - Кем эти вкусы неприемлемы? Мной? Людьми вокруг? Да какое тебе дело до людей?!
Пришлось удержаться, чтобы не хлопнуть рукой по двери. Сжав челюсть крепче, Себастьян покачал головой. Теодор будто бы погрустнел. Но сейчас было поздно отступать.
- Я - не те люди, - выпалил он, указывая куда-то за окно, где их ждал учитель. - А ты ведешь себя так, будто бы я...будто бы я когда-то предавал тебя или насмехался над тобой.

- Пойму, - сощурился Себастьян упрямо. - Я ведь понял, когда...у нас внезапно умерла канарейка.
Он успокаивался, но сердце все еще продолжало бить в висках кровью, а на шее проступили тонкие венки, как если бы Себастьян долго и громко кричал. Но такого всплеска эмоций, чуждых этому телу, было достаточно, чтобы голова загудела тревожным колоколом.
- Мои взгляды намного шире, чем ты думаешь, - качнул головой Себастьян. - Когда-нибудь...ты поймешь это. Ведь меня правда долго не было.
Он вздохнул, опуская голову и пытаясь прейти в себя. Злость, гнев - все это заставляло пальцы холодеть. Было страшно, что у них с отцом эта черта одна на двоих. Себастьян не хотел верить, что в порыве ярости мог причинить кому-то зло. И уж тем более не хотел делать больно Тео. Да и не сделал бы...рука бы не поднялась.
- Не люблю с тобой ругаться, - шикнул он, порывисто обхватывая брата за шею и упираясь лбом в его лоб. На долю секунды, чтобы поставить точку в этом странно затянувшемся споре, который никуда не привел бы. - Потом чувствую себя так, будто бы в горячке.
Он шумно вздохнул и отстранился, теперь сам берясь за дверную ручку. Сердце успокаивалось, и дыхание становилось ровнее.
- Идем?

Себастьян улыбнулся спине брата и покачал головой. Ссориться с ним не выходило, а если и получалось, то потом все сходило на нет. Незаметно и практически безвредно для обоих.
Это было привычно, хотя за долгие годы отсутствия дома Себастьян уже и забыл, что такое бурные эмоции.
Но в голове до сих пор звенел тревожный колокольчик. Хотя они и поговорили, этот разговор нельзя было считать завершенным. Да и сам факт того, что у брата голова была забита временами...другими людьми доводил до желания убить их всех. Вот просто так. Потому что Себастьян не мог ничего поделать с собой: он не терпел чужих людей там, где было раньше только пространство на двоих. Он терпеть не мог делиться. Только высказать это никогда не получится, потому что Теодор не поймет.
И потому что у Тео тоже должна быть своя жизнь, хотя он и говорит о том, что ему никто не нужен.
В саду заскучавший учитель при виде братьев недовольно нахмурился, но смолчал, заприметив на лице Себастьяна все еще не остывшую злость. Наверное, старший де Моро унаследовал это от папаши: когда эмоции продолжали бурлить внутри, он не мог остановиться сразу, продолжая прокручивать в голове каждое слово, каждый поступок. И хотя кричать и бить кулаками стену уже не хотелось, глаза до сих пор блестели холодом.
- Доброе утро, мсье, - кивнул он учителю и, сложив руки на груди, окинул того взглядом.
Ведь должно же было откуда-то появиться увлечение брата...мужчинами. Может, это этот хитроватого вида мастер фехтования рассказал младшему, что любовь бывает не только между разными полами? Да о чем он вообще думает?!
Проведя рукой по лбу, Себастьян шумно выдохнул, отводя взгляд к пышным кронам деревьев.
Утренний туман еще не успел рассеяться и сад сейчас выглядел странно мрачным, хотя и красивым. Все эти серые камни, старые деревья и уже осыпающиеся листья - умиротворяющая картина. Разве что на Себастьяна это пока еще не действовало.

- Конечно, - улыбнулся Себастьян.
Он, взвесив шпагу в руке, последовал примеру брата, вставая в боевую позицию. Они всегда любили схлестнуться в шутливом поединке. Чаще всего на подушках в детстве, а когда подросли - были деревянные мечи. Теперь вот шпаги. Все так менялось, как и природа вокруг: деревья выше, изгородь запущеннее, трава колючее. А брат взрослее. И только треклятый дом не менялся - серые камни, увитые плющом с одной стороны, высокие окна...безжизненные утром, пугающие своей пустотой.
Улыбнувшись Теодору и поймав его блестящий взгляд, Себастьян первым ринулся в атаку. Зазвенели шпаги, сердце забилось в ушах быстро-быстро, руки стали горячими, а за ребрами что-то оборвалось.
Он видел, как двигается Тео, как быстро переставляет ноги, как умело держит шпагу и как отбивает ею его нападения. И как атакует: резко, точно. И в глазах зеленый колдовской огонь, будто бы азарт захватывает голову брата.
Себастьян и сам вскоре поддается адреналину, что шумит в крови. Он ловит губами холодный осенний воздух, атакует, уворачивается от выпада и вновь лезвие острым бликом выстреливает вперед.
Это красиво. И, кажется, злость находит куда вырваться. Выпады и взмахи становятся резче, точнее и телу практически жарко. Кажется, что от него идет пар, а дыхание перехватывает от каждого движения.

- Что? - бросил он вслед Теодору.
И даже шлепок лезвием по заднице не заставил отмереть от ступора. То, что он проиграет брату, было очевидно: это Тео большую часть времени практиковался со шпагой, а сам Себастьян любил книги. Умел что-то, но этого было мало.  Стоило телу выйти из оцепенения, парень тряхнул головой:
- Засранец.
Не обращая внимание на учителя фехтования, что уже заждался их, старший де Моро бросился по саду за Теодором, раздумывая над планом месте. Но на самом деле все закончилось довольно быстро.
Теодор бегал быстро, Себастьян не медленнее. Завидев брата впереди, поднажал и со всей скорости врезался в его спину, обхватил и они вместе повалились на траву.
Одного Себастьян не рассчитал: склон оврага.
Их закрутило, завертело. И все-таки ударило о землю.
- Что ты там сказал? - тяжело дыша, выпалил Себастьян, улыбаясь от уха до уха. -  Кто что делает?