Теодор поежился от щекотки возле уха, по коже его от теплого дыхания пошли мурашки, вздымая каждый волосок. В отместку он хотел укусить брата, но успел только клацнуть зубами возле носа.
- Марселя попроси. Думаю, старик знает, как делать омлет.
На секунду задумавшись:
- Ты что, Марсель слишком стар и сомневаюсь, что он умеет! - Теодор повернулся и приподнялся на локте, взглянув на Себастьяна.
- Хотя, если подумать, наверно как дворецкий он должен уметь все. Держу пари, он делает восхитительный омлет. Вкусный, сочный..
Закусив губу, чтоб не заржать в голос, Теодор сорвал какую-то травинку и пощекотал кончиком ухо брата.
- А тебе никогда не делали омлет? А, Себастьян?

В это было сложно поверить, почему то ему казалось, что старший брат уже попробовал все на свете, ведь он в конце концов путешествовал и наверняка встречал девиц легкого поведения, которые не могли остаться равнодушными к его симпатичной мордашке. С другой стороны, Себастьяна интересовало другое, так что это вполне объяснимо.
- Конечно нет, - улыбнулся граф, - Я о таких вещах знаю из книжек.
Теодор усмехнулся и лег на спину, скопировав позу брата. Влажная от росы трава уже давно намочила рубашку, и теперь чувствовалась не приятная сырость, но не на столько, чтобы дрожать от холода. Наоборот, разговор становился все жарче, гоняя по телу огонь.
- Мне конечно интересно было попробовать, но.. я как-то.. в общем, у меня нет опыта. Пф, я даже целоваться не умею. А тут омлет..
Тихо рассмеявшись, Теодор покосился на брата. Любопытно, почему эта тема так щекотлива и обсуждать ее волнительно даже с ним?

- Ты же сам сказал...что у тебя какое-то романтическое свидание. Неужели вы не...целовались?
Брови Теодора поползли вверх. Он уже позабыл про свою ложь и понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, о каком свидании толковал брат и с кем он целовался.
- А, ты про того? Нет. Честно говоря, мы вообще не знакомы. То есть, он мой тайный поклонник, - Теодор нервно рассмеялся и почесал кончик носа.
- Написал мне письмо, что давно влюблен, но боится, поскольку мы одного пола и указал место встречи. Если меня подобная связь не смущает и у него есть шанс, то я приду. А если не приду - то он все поймет и отстанет.
На самом деле он почти не врал, только все случилось наоборот - это Теодор притворился тайным поклонником, чтобы заманить жертву в хорошо расставленную ловушку. Как жаль, что такая возможность была упущена. Впрочем, Теодор мог написать другое письмо или же придумать более интригующий план. Он не мог просто взять и убить кого-то за углом, самое важное во всем этом - интрига, игра и кокетство.
- Что? Зачем помидоры? - выйдя из своих мыслей, Тео поднялся и сел, удивленно посмотрев сверху на брата.
- Погоди, ты решил, что мой первый поцелуй будет с помидором? А ты что же, сначала с помидорами целовался?
Представив эту картину, граф заливисто рассмеялся, тыча в Себастьяна пальцем.

Чем больше Себастьян оправдывался или пытался что-то объяснить, невнятно и смущенно мямля про помидоры, тем пуще хохотал Теодор. Вот потеха была бы застать брата за лобызанием с овощами. Тео многое бы отдал за это и посмеялся бы так, что на всю жизнь хватило бы.
- Ох, рассмешил ты меня, - вздохнул граф, отсмеявшись и отпихивая руки брата. Мысль о служанке ему самому в голову как-то не приходила, а теперь Тео даже задумался. Похоже, идея ему показалась интересной. Если уж эта служанка такая развратная, можно этим и для блага воспользоваться. И на лицо она милая, уж по-милее помидора точно. Но все равно, это же живой человек, который может и растрепать потом всему двору, что граф де Моро не умеет целоваться. Или еще хуже - влюбится и начнет томно вздыхать, поджидая его за каждым углом.
- Иди сюда. Я тебя научу.
Теодор вскинул взгляд на брата и усмехнулся, но усмешка его быстро испарилась. Самые разные мысли пронеслись в его голове, одна страшнее другой, пока он разглядывал лицо Себастьяна - не шутит ли? Наконец взгляд остановился на его губах. Тео наклонил голову на бок и улыбнулся, что-то решив, подался к брату, приближаясь медленно, как под гипнозом.
- Скажешь, если будет очень мерзко, - в пол голоса сказал он.
- Милорд, где Вы прячетесь?
Теодор вздрогнул и отпрянул, услышав отдаленный голос учителя. Они сбежали с урока и теперь мсье Дюпон искал их, определенно намереваясь взгреть их за побег, во всяком случае, Тео.
- Я заставлю Вас бегать о вечера!
Голос раздался совсем близко и, резко оглянувшись, граф вцепился в рубаху брата.
- Бежим!

У страха глаза велики, и Теодор бежал без оглядки совсем не чувствуя усталости. Лишь когда его окликнул брат, граф остановился, запыхавшись от бега, и согнулся, упершись руками в колени. Рассмеялся, наблюдая за Себастьяном, которому эта пробежка далась тяжелее, что было забавно и приятно, учитывая, что он старший.
- Просто ты мало двигаешься, - заметил Тео, выпрямившись. Глубоко вдохнув и выдохнув, юноша привел дыхание в порядок и похлопал брата по плечу.
- Не волнуйся, к следующему уроку Дюпон и не вспомнит об этой выходке. Он вспыльчивый, но быстро отходит. К тому же, он не хочет лишиться заработка, так что ведет себя не слишком строго, зная, сколько у меня до него сменилось учителей. Главное сейчас не попадаться ему на глаза, а то он и правда заставит меня наворачивать круги по саду, пока я не свалюсь полумертвым.
Хохотнув, Теодор пригладил растрепавшиеся волосы и огляделся по сторонам. Он редко бывал в этом месте, но сейчас оно казалось романтичным из-за своей гротескной мрачности.
- Здесь красиво, ты не находишь?
Хотя дыхание восстановилось, кровь все еще стучала в ушах. Граф то и дело оглядывался, цепляясь взглядом за тени возле деревьев. Ему чудилось, что вот-вот из-за одного из стволов выйдет мсье Дюпон и устроит ему нагоняй. Проклятый учитель украл у него первый поцелуй, за что Тео готов был его невзлюбить.

Теодор шагал следом за братом, пробираясь сквозь заросли сорняков. Какая-то особо злая ветка порвала рукав, оцарапав руку, а в бедро впилась колючка. Тео шипел, ругался мысленно, но все равно не отставал, упорно двигаясь вперед.
- Я бывал здесь без тебя.
Прятал трупы.
Тео поморщился на предложение зайти, но когда брат посмотрел на него, непринужденно улыбнулся и пожал плечами.
- Почему бы нет?
Он знал, что внутри пыльно и грязно, а это ему никогда не нравилось. Но он не хотел показаться брату слишком изнеженным. Тот, поди, дышал пылью дорог и спал на голой земле, и его не пугала такая ерунда.
- Надеюсь, здесь нет летучих мышей. Не люблю кровососов в больших количествах.
Усмехнувшись, Теодор вошел в помещение с братом и прикрыл за собой дверь. Мышей здесь пока не наблюдалось, только паутина развешена по углам, да пылинки кружатся в просачивающихся сквозь щели тусклых лучах. Окна заколочены, доски местами прогнили, осколки цветной фрески разбросаны по полу, свечи, скамейки, алтарь - все укутано паутиной.
- Очень мило. Устрою здесь прием по случаю своего дня рождения.
Посмеиваясь, граф взглянул на брата и подошел к скамейке, смахнул с нее слой пыли и осторожно присел. Вроде она была не совсем трухлявая, хоть и пошатывалась, но вес его тела держала.
- Почему мы раньше не нашли эту часовню? Если здесь прибрать, это может быть нашим новым тайным местом. Здесь нас никто не застукает.
Теодор весело улыбнулся брату и похлопал по скамейке, приглашая, мол, располагайся.

- Можно было бы даже убегать из дома и ночевать здесь, - оживился Теодор, - Если развести костер, то можно провести здесь ночь. Хотя нет, костер лучше не разводить.
В воображении графа рисовались картинки, как можно жить в уединении здесь, отшельниками, вдали от мира. Что было конечно иллюзией. Он бы не стал сам добывать себе пищу и не мыться неделями, но помечтать о жизни вне дома, где его бы не нашел Рубен, было очень увлекательно.
- Что? Дюпона? Нет, ну что ты.. он мне нравится.
Теодор проследил по направлению взгляда Себастьяна и тоже уставился в потолок. Там ничего интересного на его взгляд не было. Пожав плечом, граф снова взглянул на брата и поджал губы, нахмурившись. Себ словно забыл о том, о чем они говорили всего минут десять назад. Не выдержав, Теодор отвесил брату легкий подзатыльник.
- Долго мне ждать?
Чего именно ждать - он дал понять без лишних слов. Поймав взгляд Себастьяна, Тео прижался губами к его губам и быстро отпрянул, словно обжегся.

Граф прикрыл глаза, как его и учили, запоминая технику движений губ, и вроде ничего особенного не происходило, но стоило почувствовать язык брата, как по телу прошла волна и бросила в жар. Когда Себастьян отстранился, Тео приоткрыл веки, стараясь справиться с подступающим волнением, от которого дрожали пальцы.
- Вроде ничего сложного.
Вздохнув, Тео положил руку на затылок брата, скопировав его движение и попробовал проделать все то же самое, перехватывая его губы своими. Вторую руку он положил на его плечо, не зная куда ее деть. Вскоре она сжала ткань его рубашки, не давая отстраниться слишком быстро. Почувствовав вновь его язык, Теодор приоткрыл рот, встречая его своим, скользя между чужими губами, с каждым разом все смелее и жарче. Дыхание его сбилось, сердце колотилось как после пробежки и эти яркие эмоции были столь сильны и восхитительны, что с трудом верилось.
Кажется, он слишком увлекся, поскольку остановиться с каждым сплетением языков становилось все сложнее. И дело уже было не в обучении, кажется, суть он уловил с первого раза. Как оказалось просто получить порцию адреналина, даже не обязательно кого-то убивать. Так делают все нормальные люди. Но нормальные люди не братьев целуют. Эта мысль заставила графа отстраниться и нервно сглотнуть, выравнивая дыхание.
- Ну.. как? - Тео посмотрел в глаза брата и попытался улыбнуться.

- Кхм.. я вообще ни с кем не целовался, - усмехнулся Теодор, оценивая произведенный эффект, - Но тебе же не было противно?.. Может, тебя и парни теперь будут интересовать? О, что я наделал..
Тео закусил губу, беззвучно рассмеявшись. Отстраняться он не спешил, все еще держа брата за затылок и поглаживая пальцами. Усидеть ровно на лавочке было сложно, тело пришло в движение и требовало какого-то продолжения, давая смутные очертания желаемого. Разум подсказывал, что слушаться сейчас своих инстинктов ни в коем случае нельзя. Но ведь не удержаться. На миг прикрыв глаза, Теодор облизал губы и сглотнул.
- Что делать, если захочу пойти дальше? - взглянув на брата, Тео выдавил улыбку и шепнул, прижавшись лбом к его лбу:
- Научишь соблазнять?

Под пальцами Себастьяна быстро билось сильное сердце, граф боялся, что тот услышит. Сколько раз брат прикасался к нему, обрабатывая раны, или просто так, ни разу до этого его прикосновения не казались столь интимными, преступными и мучительно желанными. Хоть Теодор и пытался внимательно слушать брата, слова его влетали в одно ухо и вылетали в другое. Он даже кивал, словно наматывает себе что-то на ус. Встряхнул головой, прогоняя сладкую истому. Разум выключился после того, как рука брата совершила поползновение к его промежности, от чего напрягся каждый мускул, и тут же бросило в холодный омут, стоило понять, что все закончилось.
- Так ведь и умереть от разрыва сердца можно, - выдохнул Тео , - То есть, это конечно все понятно..
Он невозмутимо улыбнулся, провел кончиком языка по высохшим губам и кивнул.
- Боюсь, мне терпения не хватит на такие долгие реверансы.
Что-то обдумав, граф приблизился к лицу брата и сказал в пол голоса:
- Я бы просто повернул этот объект лицом к стене, спустил с него штаны и.. но ты прав. Так интереснее.
Тео на секунду отстранился, перекидывая через скамью ногу и придвинулся ближе. Руки его метнулись к жилетке Себастьяна и принялись ее торопливо расстегивать. Граф непреклонно смотрел в глаза брата, позабыв про то, что взгляд должен быть томным и мягким. В глазах Теодора плясали дьяволы, пальцы почти агрессивно расправлялись с мелкими пуговицами, губы сжимались от напряжения, и уже было плевать, если Себастьян поймет, что младший едва сдерживается. Оторвав пуговицу, Теодор забрался рукой в прорезь рубашки, ощутив теплой ладонью подрагивающую грудь, и тут же поймал его затылок другой рукой, привлекая для поцелуя, но вместо того мягкого поцелуя грубо впился в губы, жадно вбирая их вкус и покусывая. Возможно, если бы на месте Себастьяна был кто-то другой, он бы вел себя по-спокойнее, но сейчас было слишком сложно об этом думать.

Казалось, от масштаба греховности и неправильности этого урока, который зашел куда-то совсем не туда (или как раз туда, куда нужно), пол часовни вот-вот разверзнется и они провалятся с братом в Преисподнюю. На этой самой скамейке, ходившей ходуном. Теодор обнял брата, забираясь руками под одежду, стоило тому отстраниться, он по инерции подался за ускользнувшими губами, словно хищник, у которого отобрали лакомый кусок мяса. Он шумно вздохнул, переводя дыхание и обреченно посмотрел в глаза, ожидая, что сейчас Себастьян выпалит что-то вроде "Ты совсем спятил?", но тот снова накрыл его губы своими. Тео  старательно возвращался к мыслям, что это урок, и что у него отлично получается, раз Себастьян так завелся и.. но вера в это катастрофически трещала по швам, подталкивая к какой-то грани, за которую не то что шагнуть, заглядывать было страшно. Лучше бы старший в самом деле осадил его, дал оплеуху, образумил, пристыдил, обернул все в шутку в конце концов! Ведь у него есть опыт и он должен знать, что происходит. И что будет дальше. А чем дальше, тем страшнее, главным образом потому что Теодор понятия не имел, что там, а неизвестность его дико пугала. Но брат не останавливался, распаляя в нем опасный пожар, может быть все еще думая про обучение, может не в силах противостоять желаниям Тео как всегда. Или тоже спустил себя с поводка, решив просто наслаждаться их опасной игрой. Почему нет, ведь это для него так же ново, и сладко, и запретно. Но ведь никто не узнает..
- Пресвятая матерь Божья!
Тео взвился, молниеносно отскочив от скамейки с братом и испуганно уставился на источник голоса. Перед ними стояла бледная экономка, по совместительству кухарка и с недавнего времени любовница отца. Она знала братьев давно, а когда обосновалась в постели герцога, стала иметь на него определенное влияние.
- Мадам, это не то, что вы думаете, - Тео быстро глянул на брата и снова на нее. Да что тут можно было сказать в свое оправдание? Разве поверит эта шальная женщина, осыпающая их сейчас страшными словами вроде "инцест", "садомиты" и "дьяволопоклонники" в их святую братскую дружбу и урок? Теодор опустил голову, скрипнул зубами и сжал кулаки, поглядывая на Себастьяна.
- Я все расскажу вашему отцу! - закончила женщина, и Тео поднял на нее глаза, - Вас обоих лишат наследства и отлучат, и вы будете гореть в Аду!
Выкрикнув последнее, мадам Жюри развернулась и вышла вон. Теодор так и стоял, сверля тяжелым взглядом пространство, которое только что занимала полноватая фигура экономки. Вообще-то он считал ее достаточно умной, но сейчас она поступила очень глупо, выплюнув свои угрозы братьям в лицо.
Теодор подобрал с пола приглянувшийся осколок витража и серьезно посмотрел на брата. Тео уже представил, во что это выльется. Наверняка Себастьян тоже представлял. Герцог де Моро женится повторно, эта баба нарожает ему ублюдков и он, под ее влиянием, отречется от неродивых сыновей. Конечно, от Себастьяна может и не отречется. Наверняка решит, что во всем виноват Теодор, даже если Себ будет это отрицать. А может просто убьет и закопает вот на этом старом кладбище.
Ничего не сказав, граф молча пошел на выход, по пути обматывая стекло тканью своего манжета, чтобы не разрезать себе ладонь до кости.

Тот юноша, которого минуту назад сжимал в объятьях брат, остался там, за порогом пыльной часовни. Прохлада улицы обдала разгоряченное тело, внося ясность в мысли и наполняя тело возбуждением совсем иного рода. Теодор шагал по следу мадам Жюри, следя за ней сосредоточенным взглядом. Движения его приобрели кошачью грацию и легкость, теперь он словно не чувствовал препятствий, ничто не могло помешать случиться задуманному. Даже брат, зачем-то последовавший за ним. Тео заметил его не сразу, нахмурился - не стоит ему идти за ним, и уж тем более не стоит пытаться остановить. Почувствовав руку на своем плече, граф быстро обернулся, столкнувшись с ним взглядом, замер на секунду, выискивая в глазах напротив какой-то протест. Но его не было. Теодор прищурился и осмотрел пространство в поисках жертвы. Их экономка мелькнула за деревьями, увидев братьев, испуганно побежала прочь. Поняла..
- Не дай ей уйти, - Тео подтолкнул брата в сторону леса и быстро пошел за женщиной, указывая Себастьяну направление, чтобы он зашел с другой стороны. Нужно было окружить ее, так было больше шансов, и не время сейчас думать о том, что не нужно брату это видеть или как-то принимать участие. Речь шла об их чести, которую эта тварь собиралась запятнать. Она сунула нос в слишком личное, увидела то, что не должен был видеть никто. И даже если бы она не угрожала, она все равно уже решила свою судьбу, пусть и невольно наткнувшись на шокирующее ее представление.
Теодор осторожно ступал между деревьями, стараясь производить по-меньше шума и высматривая фигуру мадам Жюри. Она не могла далеко убежать, с ее то комплекцией. Неподалеку хрустнула ветка и граф обернулся, увидев ее в нескольких метрах от себя. В глазах женщины мелькнул ужас при виде хищной улыбки младшего де Моро и, вскрикнув, мадам споткнулась о корень дерева и неуклюже свалилась в желтую листву. Это было забавно, и хорошо, что брата не было рядом и он не видел, как загорелись глаза младшего. Теодор неторопливо приближался, постепенно ускоряя шаг. Женщина в панике барахталась в опавших листьях, наконец ей удалось встать и метнуться прочь от него.

Себастьян появился как раз во-время, хотя Теодор не прочь был еще побегать за этой свинкой. Легкая добыча была не интересна, но он и не намеревался получать от этого сполна удовольствия. Эта жертва не была ему по вкусу, на нее он не собирался тратить свое время и фантазию. И все же, не в его стиле просто подойти и воткнуть нож в горло. Или стекло. Вздохнув, граф присел на корточки возле женщины и взял ее за волосы, заглядывая в глаза. На лице Тео не было волнения, отвращения или каких-то иных чувств, свойственных для нормальных людей в такой ситуации. Он едва заметно ухмылялся, словно позабыв, что рядом брат, для которого такой Теодор был чужим. Но пусть в конце концов увидит его настоящего. Сегодня был день открытий.
- Несчастная мадам Жюрии, зачем вы вообще сунулись в эту часовню?
Экономка смотрела сквозь слезы то на Себастьяна, то на его младшего брата, надеясь вызвать в ком-то из них жалость. Тело ее вздрагивало от рыданий, по округлым щекам катились слезы, и это была самая отвратительная черта женщин - они плакали, чуть что. Это раздражало.
- Я.. я искала в-вас по просьбе мсье Дюпона, - всхлипывала от слез женщина. Пожалуйста, Теодор, не убивайте меня, я ничего не скажу вашему отцу!
- Помилуйте, с чего вы взяли, что мы вас убьем? Успокойтесь, вы же не думаете, что мы с братом такие чудовища? Впрочем, как раз так вы и думаете. Что поделать, не можем же мы разочаровать даму? А, Себастьян? - Тео с усмешкой глянул на брата.
- Нет, вы не такие, вы никогда никого не убивали!
- На вашем месте я бы не был в этом столь уверен.
Теодор пощекотал стеклом толстую шею, женщина взвилась, пытаясь отдалиться и поглядывая в сторону Себастьяна. Кажется, он казался ей менее жестоким сейчас, чем его брат.
- Помогите мне, милорд Себастьян, клянусь, я буду молчать, как рыба!
Мадам продолжала умолять, находила очень жалостливые и убедительные фразы, натурально рыдала и кусала дрожащую пухлую губу, а Теодор посмеивался, играя с ней, как с новой нежданной игрушкой. Как жаль, что под рукой сейчас не было его ящика с инструментами. Придется импровизировать.
- О, я совсем забыл спросить, что об этом думает мой брат. Спасибо что напомнили, мадам Жюри.
Теодор взглянул на него с холодной улыбкой, в которой не проскальзывало ни крупицы жалости, встал и шагнул ближе, заглядывая в глаза.
- Раз уж мы вместе заварили кашу, оставляю решение за тобой. Как скажешь, так и будет. Можешь пощадить ее, она твоя. Но если тебя интересует мое мнение - отец давно не получал от меня подарков, так что я за убийство. А может ты хочешь это сделать сам?
Граф интригующе приподнял брови, призывно покрутив перед братом осколок стекла.

Теодор не всерьез предложил брату сделать все самому, и когда тот согласился - взгляд все сказал без лишних слов - на лице графа отразилось искреннее удивление. Он отдал ему осколок и просто стал наблюдать, с трудом веря, что все происходит наяву. Слишком много фантастических событий за день. Может это сон? Прекрасный сон, в котором его брат открывает в себе темную сторону и становится ближе к нему. На столько ближе, что сможет читать его мысли и знать каждый его шаг наперед. Знать душу Теодора и не бояться его. Раньше он открывался только своим жертвам, и это было восхитительно - быть самим собой рядом с ними. Жаль только, что все они жили не долго и это чувство исчезало, оставляя вновь в холоде одиночества.
Удивительно, но Себастьян даже не колебался. От волнения рука его тряслась, но он не робел перед собственным страхом и пониманием, что так нельзя. Как не робел в часовне. Тео про себя отметил, что хоть его брат и бегал хуже него, и фехтовал не блестяще, все же не был трусом и никогда не отступал. Еще он понимал, что его эмоции другие и наверняка захлестывают его полностью. Убийство, кровь, трупы - все это вызывало отвращение и ужас у обычных людей. Теодор уже привык, что вещи, которые ему нравятся, обычно вызывают у других отвращение. И сейчас он пристально следил, превратившись в простого созерцателя, ловя каждую перемену на лице брата. Женщина пыталась оттолкнуть его руку, мыча и дергаясь, но брат был сильнее и решительнее. Он нанес удар и Теодор восхищенно улыбнулся, осторожно подходя ближе, чтобы не спугнуть. На миг оторвался от его лица и заглянул в глаза мадам Жюри - жизнь ускользнула из них. Сладкий миг, от которого у Теодора пробежали мурашки по коже, даже не смотря на то, что удар нанес не он. Это все равно было захватывающе. Тео вновь посмотрел в лицо брата, присев рядом на колени, осмотрел его с головы до ног - на лицо Себастьяна брызнула пара капель, не говоря уже о его одежде. Надо будет с этим разобраться. Но позже, а сейчас..
- Скажи, что ты чувствуешь?