- А не потому ли дружище, тебе нужна свежая кровь, что ты тратишь силы на занимательные представления для меня? Я польщен, аплодирую стоя, но сколько ты потратил сил?
- Если бы ты... дружище, - рука продиторес как змея аккуратно, но уверенно поднялась по спине капитана, опять, зарываясь в его волосы, как еще недавно, когда Жан-Пьер весьма не куртуазно валялся на полу, - ... был более сдержан в своих желаниях прогуляться со мной под руку, - пальцы сжимают чужие волосы, словно готовясь их выдрать, - и немного подождал, не пришлось бы тратить силы, мой капитан. - Продиторес тянет Веласкеса за волосы, удаляя от своей шеи, теперь он может смотреть на него, пускай и почти в упор из-за близости всех остальных частей тела.
Де Леонкур переходит на доверительный шепот, будто хочет поведать Бальтазару лишь ему известную тайну:
- Я же молчу о том, как бездарно ты раздолбал корабль. Более того, я предлагаю помощь. - Продиторес был уверен, что с заходом солнца капитану нечего ему противопоставить. И скалит зубы он сейчас из гордости, и возможно - кокетства.

- Ты бы себя видел, братика звал. Будь я твоим братом, радовался бы, что избавился от такого плаксы как ты.
Бальтазар пытался уязвить, но до такой степени неумело, что Жан-Пьер, привыкший, что продиторес иногда шутили меж собой так, что иные не вставали, даже не находил сил злиться, а рассмеялся, усаживаясь на капитана:
- Опять же, я молчу, сколь впечатлен ты был моим поцелуем,  захлопал глазами, будто тебя лишили невинности при всем честном народе. - Снисходительная улыбка. - Гуль. - Это слово прозвучало будто точка, и Жан-Пьер упер палец в лоб капитана, словно вдавливая верные мысли в его глупую голову:
- Пойми, детка, я с тобой не меряюсь, кто на стенку выше писает. Но пока я с тобой в одной связке, когда ты влипаешь, это Мы влипаем. А я не почитатель такого рода развлечений. Гуль. Один. Я не прошу чего-то сверх необходимого.
- Возьми себе того со шрамом. Он будет тебе служить, и ты сможешь через него как зачинщика убедить остальных, что все у тебя, как капитана схвачено и нечего поднимать кипиш. - Забавно, Пьер мог поспорить, что это в нем взыграла кровь Жанно. До уз он как-то не замечал за собой любовь к долгим душеспасительным беседам. До разорения Театра вампиров, он бы просто связал этого красавчика, обратил бы в гуля первого попавшегося члена команды, а может и не одного. А дальше уже вел бы беседу в совсем ином тоне.

- Мне не нужно хлопать, Бальтазар, - Пьер поднялся и протянул ему руку. "Я снял с тебя груз ответственности", - один гуль, и несколько проблем будут решены, - "если бы льдов не было, их бы стоило выдумать, чтобы угомонить твою команду, мой капитан, я знаю к чему ведут такие искры, и помогу тебе даже против твоей воли".
- Раз ты хочешь сохранить свою команду, я сделаю все незаметно. И прикажу гулю слушаться тебя как раньше, но без всей этой истории с бунтом. - Пьер даже несколько неуклюже похлопал Бальтазара по плечу. - Да не переживай ты так.  Это всего лишь человек. И не из самых верных тебе.

Пьер отчего-то решил, что Бальтазар, наконец, рассудил здраво, мол гораздо практичнее, если гуль будет принадлежать ему. Странных принципов капитана де Леонкур не понимал, но раз они ему так дороги, продиторес решил не вмешиваться, и лишний раз капитана не злить. В морском деле он не понимал ровным счетом ничего, а потому Бальтазара берег так, как умел. Однако, живой и здоровый шрамированный на пороге дал понять, что офендер не обращал его в гуля все это время, а, вероятно, разводил светские беседы.
- Ясно, - коротко бросил Жан-Пьер, поднимаясь с кровати и накидывая человеку на шею петлю из теней. Дверь за шрамированным он закрыл, чтобы им не мешали. Разжигатель бунта какое-то время катался по полу, сталкиваясть то со стеной, то с кроватью, то со столом. Сколько же силы было в нем? Наконец, человек потерял сознание, а Пьер покинул каюту.
Офендер обнаружился у левого борта, он сидел на самом краю и смотрел на воду:
- Поговорим? - Жан-Пьер сел рядом. Захотелось выпить нечто крепкое, просто ощущать в руке кружку с чем-нибудь. Потом. Пообещал себе продиторес.

- Ты - самый странный вампир, которого я когда-либо встречал. А, поверь мне, я многих встречал. Если хочешь знать, мол клан был самым... Специфичным. Ты молод, и мог даже не слышать о нас. Потому я просто рассказываю. 
- Человек твой пока жив. И он не будет страдать, раз был тебе важен, судя по всему, - Жан-Пьер шел убеждать Бальтазара, что лучше ему забрать гуля себе, но почему-то решил, глядя на то, как он коротает время в одиночестве, что это бесполезно. И капитан останется при своем. - Ему не будет больно или страшно. И я могу поддерживать его жизнь максимально долго, если он не будет мне мешать. 
Продиторес оказался не силён в душеспасительных беседах. Это не было принято ни в его семье при жизни, ни в клане, после смерти. Потому между его фразами наблюдались неловкие паузы, в которых вампир соображал, что ещё было бы тут к месту.
- Я могу ломать лед, не давая ему зажать нас, пока не выберемся. Потом ещё могу удерживать эту хрень, - вампир помнил, что команда как-то называла при нём эту часть корабля, но сейчас совершенно выпало из головы. - Ну, эту деревяшку, что у тебя там треснула, - Пьер неуклюже рассмеялся, надеясь, что пережил достаточно неловких моментов, чтобы капитан возил его по полу своими переживаниями и дальше. Видимо, он слишком привык к безэмоциональности Жанно, что делать с ней - он знал точно. А вот  Бальтазар оставался загадкой. Загадкой от которой нельзя было отвернуться. Без капитана он бы не смог должным образом контролировать команду. Разве что обратить их всех в гулей.
Жан-Пьер улыбнулся своей дерзкой мысли. В театре вампиров он уже участвовал. Почему, вправду, и не взять под крыло корабль нелюдей?

- Тебе не нужно знать название всех штук, главное, что ты понимаешь, где они сломались. Нам надо выбраться из ледяного плена. Но ты рассказывай, что еще умеешь, девственность вернуть можешь? Ну, мало ли...
Пьер в ответ рассмеялся:
- А что - беспокоит? - И теперь уже сам похлопал капитана по плечу. - Не переживай, не смертельно, к тому же не люблю девственников, - капитану явно полегчало, а значит, можно было и дальше отравлять его существование.
- Ладно, я пойду уже сделают нам гуля. Точно не поучаствуешь? Будет гораздо больше подозрений, если приказы ему начну отдавать я, а не ты.
Бальтазар вздыхает, колеблется.
- Ясно, - Пьер пользуется его замешательством. - Пошли, я его там упаковал. Я поприсутствую с твоего разрешения. Это как в первую брачную ночь, если сам не справишься, друзья помогут. - Жан-Пьер усмехается, пихая капитана в каюту. - Не трусь, кусаешься тут ты, а не он.