Уже третий день Теодор не разговаривал с братом. Или это брат с ним не разговаривал? Скорее, они не разговаривали друг с другом. Кто бы мог подумать, что та небольшая ссора положит начало тяжелому молчаливому напряжению между ними? Чтобы меньше пересекаться с братом, Теодор почти с самого утра уходил из дома и возвращался лишь под вечер изрядно пьяным. Он нашел себе в городе компанию собутыльников из золотой молодежи, проматывающей в кабаках отцовские деньги, как и он сам, так что забыть о ссоре с Себастьяном получалось довольно легко, но тот, казалось, совсем не выходил из своей комнаты. На исходе четвертого дня Тео даже поинтересовался у Марселя, не заболел ли старший брат? Его не столько угнетало это молчание и отчуждение, сколько жаль было тратить время на пустые склоки, ведь их отец должен был вернуться со дня на день, а они почти не успели побыть наедине. Только как теперь все исправить в голову не приходило.
Как то за разговором со своими новыми друзьями Теодор обмолвился про брата, что вызвало кучу вопросов, в частности у некоего Франца Готье - красивого белокурого парня, проявляющего не здоровый интерес к другим парням, на что сам Теодор не обращал внимания, хоть и подмечал лукавый огонек во взгляде. Как Тео вскоре понял, Франц знал Себастьяна и искал повод с ним поближе пообщаться, именно поэтому выспрашивал про него и напрашивался в гости, от чего младший сразу почувствовал не приятный укол под ребрами. Но в принципе он ничего не имел против, особенно после двух кружек рома. Решение было принято без его участия, и уже через пол часа они со всей компанией, - которой было, не много не мало, шесть человек, не считая девиц легкого поведения, - отправились в поместье де Моро, будить Себастьяна. И только когда они всей веселой братией ввалились в дом и Франц первее всех побежал в направление комнаты старшего брата, Теодор вспомнил, что они не в ладах. С этой неловкой мыслью он поднялся следом за Францем, нацепив шутливо-расслабленную улыбку.

Как оказалось, Себастьян еще не спит, но и не особо был доволен, разумеется, такому вмешательству в свою жизнь посреди ночи. Теодор мог, но не хотел этому препятствовать, в конце концов, это был повод увидеть брата хоть одним глазком, понять, что тот жив и здоров. Встретив взгляд Себастьяна, Тео перестал улыбаться, вспомнив, что они вроде как не разговаривают, а тут ему задали вопрос.. На помощь пришел Франц, не дав ему даже рта раскрыть.
- Как, вы меня не узнали? - вскричал юноша, хлопнув себя по тощей ляжке, - Я Франц Готье, наши отцы дружат по долгу службы и мы виделись пару раз при дворе на балах. Вы рассказывали мне что-то про медицину, мой любезный друг, и я был в восторге от вашего ума и познаний. Вот я и подумал, что было бы замечательно снова вас увидеть и развлечь беседой, а может чем-то еще.
Пока Франц болтал и вновь пытался приобнять Себастьяна, дабы вывести из комнаты, Теодор наблюдал за ними с любопытством. Он не мог не восхищаться обаятельным и красивым юношей, который с такой легкостью мог очаровать любого, даже его самого. За время их общения он ни разу не вызвал желания его придушить. До этого момента.
- Это мои новые друзья, - буркнул Теодор, бросив мимолетный взгляд на Себастьяна, и сказал чуть громче остальным, - Хватит тут ошиваться, идемте вниз. Я пошлю Марселя за выпивкой.
С этими словами Теодор вышел из комнаты, а Себастьяна взяли под руку двое - Франц и какая-то смеющаяся девица - и повели его вниз.
- Себастьян, какое у вас чудесное имя, - проворковала девица, - Меня зовут Матильда.
- Какая ему разница, как твое имя? - ревниво зашипел на нее Франц, - Скажите, милый друг, вам есть дело до ее имени? Идемте вниз, выпьем на брудершафт и я смогу говорить вам "Ты"!
Франц улыбался широкой белозубой улыбкой, он был неотразим и знал об этом, любая девица теряла свой блеск на фоне этого юноши. Не говоря уже о парнях. Пока компания размещалась в гостиной, Теодор нашел Марселя и дал ему несколько указаний на счет еды, выпивки и комнат для гостей - судя по всему, гости останутся тут до утра. Только когда он обо всем позаботился, можно было вернуться к гостям. А это было уже сложнее, так как теперь среди них его старший брат.

В гостиной зажгли камин, свечи, и атмосфера стала таинственно-интимной, что было еще рановато, но Теодору было наплевать. Его друзья уже забыли о существовании хозяев и развлекали себя сами. Себастьяна все так же обрабатывал Франц, увидев Теодора, он подлетел к нему с бутылкой и разлил вино на троих, а после, обняв братьев за шеи, пожелал с ними выпить.
- И пусть наша дружба будет крепкой, как это вино!
- Оно не такое уж крепкое, - усмехнулся Тео, поглядывая на брата. Себастьян казался каким-то чужим и скованным, словно не его брат перед ним, а давний знакомый, с которым теперь не знаешь, о чем говорить, но очень хочется подружиться.
- Да что ты к словам цепляешься? - возмутился Готье, - На брудершафт!
И как только он выпил, тут же крепко поцеловал в губы сперва младшего, потом старшего де Моро. Тео глотнул вина из бокала и выбрался из назойливых объятий, тут же рухнув в ближайшее кресло. Взгляд его поплыл по комнате, натыкаясь на веселящихся друзей, которые расселись на диване и на шкуре у камина, и рассказывали друг-другу какие-то истории, споря и шутя. На соседнем Матильда уже целовалась с Уильямом, тихоней из английской семьи, что прибыл во Францию по важным делам. Так он всем говорил, но никому не было дела. Взгляд снова нашел брата и его нового друга. Чем пьянее становился этот блондин, тем больше лип то к одному парню, то к другому. В данный момент он прилип к Себастьяну, вновь наполняя его бокал. Тео глотнул еще вина, подумав, что брат быстро напьется и ему будет плохо с непривычки, но останавливать его не собирался. Желание напиться сейчас пересиливало любой здравый смысл.
- Итак, Себастьян, почему бы тебе не показать мне свою комнату?
- Ты уже видел его комнату, Франц, - усмехнулся Теодор, понимая, куда клонит этот развратный сукин сын.
- Ну, тогда почему бы Себастьяну не показать мне дом? - юноша очаровательно улыбнулся, сдув со лба белокурую прядь длинных волос. Взгляд его уже слегка косил, но глаза все равно были чрезвычайно трогательными и синими, как море.
- Давайте лучше играть в фанты? - воскликнула мадемуазель, присевшая на край кресла Теодора, которую, кажется, звали Жюстина. Вопрос был обращен к братьям, младший вздохнул и ткнул пальцем в Себастьяна.
- Он старший, все вопросы к нему.

- У нас есть желание, правда же, мсье Готье?
- Да, от чего бы не сыграть? Давайте свои фанты!
Франц резво сорвал с головы Уильяма его шляпу и кинул в нее свою перчатку. Теодор лениво пошарил по карманам, не найдя ничего, стянул с пальца кольцо Кристель и бросил его в шляпу. Таким же образом поступали все, к кому подходил мсье Готье, взявший на себя роль ведущего. В этот раз харизма и энергия его пригодились. Теодор с интересом посмотрел на брата, но проглядел, что он там кинул.
- Правила все знают? Я на всякий случай напомню, - Франц вышел в середину комнаты, изящно крутанулся вокруг своей оси и улыбнулся Себастьяну, загораживая Теодору обзор своей спиной.
- Я вытягиваю любой фант, не показывая его вам, вы говорите, что он будет делать. Задания должны быть простыми, но не обязательно приличными.
Компания рассмеялась и с интересом уставилась на Франца, который уже вытягивал брошку Матильды.
- Итак, дорогие друзья, что будет делать этот фант?
- Пусть споет нам песню! - выпалил оживившийся Уил, от чего Тео закатил глаза. По его мнение, нельзя было придумать ничего банальнее этого. Впрочем, Матильда была довольна, что ей не только достался приличный фант, но и появилась возможность продемонстрировать свой талант певицы. Голос у девушки был приятный, мягкий и высокий, а песня была мелодичной, но грустной, что ввело всех в тоску.
- Ну хватит, молодец! - прервал ее Франц, грубо хлопнув по заду. Девушка сконфуженно вернулась на свое место, но ее тут же бросился утешать очередной пьяный кавалер, чьего имени Теодор уже не помнил. Сам граф поднялся с кресла чтобы наполнить свой бокал вином, когда Франц вытянул из шляпы его кольцо.
- Что делать этому фанту? - вопрос был обращен к Себастьяну, Готье ему даже подмигнул, намекая, что старшему выдался шанс подшутить над братом.

- Эй, так не честно, ты знаешь, чей это фант! - воскликнула Жюстина, вскочив со своего места, - Давайте играть по правилам.
Теодор облизал губы и вскинул взгляд на брата, едва заметно ухмыляясь.
- Не важно, я отвечу, - граф склонил голову на бок, пройдясь взглядом по потолку, словно ища на нем ответ. Сейчас было действительно сложно понять свои желания, даже явные, не то что тайные.
- Я хочу вспороть Францу живот и трахнуть его хладный труп, - задумчиво произнес он после паузы, взгляд его заинтересованно остановился на глазах Себастьяна, - Но это слишком явное желание. Пожалуй, в тайне я хочу подрочить своему брату.
Теодор сделал глоток вина, не сводя взгляда с глаз старшего, улыбнулся и подмигнул ему, болтая жидкость в бокале. Наступившая тишина была нарушена громким смехом Франца, который первый вышел из оцепенения и увлек за своим смехом остальных, которые тоже восприняли все как шутку.
- Люблю этого засранца! - возопил Готье, звонко чокнувшись бокалом с Тео, а затем вскочил и сжал в кулаке кольцо Себастьяна.
- Что будет делать этот фант? - Теодор не заметил, как Франц подмигнул ему, но вопрос был явно обращен к нему, поэтому, пожав плечами, он ответил:
- Пусть поцелует кого-нибудь.
- Кого? - Франц оживился.
- Не знаю, кто больше нравится, - отмахнулся рукой, допивая из своего бокала, тем временем Готье со счастливой улыбкой вытащил кольцо Себастьяна в зажатом кулаке и раскрыл его, демонстрируя всем, и в первую очередь обладателю.
- Ну же, мсье де Моро, целуй, - парень шагнул к Себу ближе, томно заглядывая в глаза и скользнув пальцем по его груди. Добавил уже тише, - Только по-настоящему. Остальные будут считать до десяти.

Теодор успел уловить растерянное лицо Фраца, а потом и сам слегка растерялся, когда брат решительно направился в его сторону. Он до конца не верил, что Себастьян осмелится при всех его поцеловать, и удивленные веселые возгласы ему не помешают. Сам он не чувствовал неловкости или стыда, ведь это шутливый фант и это вроде как с позволения присутствующих. Так что он поставил бокал на стоявший рядом столик и успел сесть по-удобнее, когда Себастьян навис над ним, а потом почувствовал вкус его губ. Кто-то действительно начал считать, секунды утекали слишком быстро и Теодор пытался успеть за это время почувствовать как можно больше, распробовать губы в жестком поцелуе.
- Девять.. Девять с половиной.. Десять!
Теодор крепко вцепился рукой в ворот Себастьяна, продлевая поцелуй еще на несколько секунд, пока вокруг не наступила подозрительная тишина. Только почувствовав, что ситуация критическая, он оттолкнул брата, наградив его опьяневшим взглядом и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Пульс его быстро стучал в висках, от чего хотелось смеяться и делать еще большие глупости, но народу было слишком много. Теодор надеялся, что его брат трезвее его и найдет выход из неловкой ситуации, в которой они оказались. В конце-концов, он и правда старший.

Алкоголь мешался с адреналином, образуя взрывную смесь, и в комнате стало душно. Перед глазами все кружилось от выпитого, но когда Теодор их открыл и поискал взглядом причину своих терзаний, ее в помещении не оказалось. Между тем не оказалось еще одной яркой персоны, то есть, Франца. Юный граф сразу понял, что они где-то вдвоем и это его ничуть не удивило. Хмыкнув, он налил себе еще вина, слушая краем уха разговоры. К счастью, фанты закончились и теперь все просто о чем то разговаривали, забыв про недавнее представление в исполнении семейства де Моро. Теодор улыбнулся своим мыслям, играть на публику у них хорошо выходило. Только не все было игрой на публику, но об этом он старался не думать.
Чем больше напивались гости, тем скучнее становилась их болтовня, и тем сильнее в груди жгло желание выйти во двор и найти Себастьяна. А еще проверить, все ли там нормально? Что если Себастьян уже закапывает Франца в саду под клумбой с его любимыми белыми розами? Теодор видел его взгляд и был более, чем уверен, что приставания гостя его брату не по душе. Белые розы подошли бы для могилы белокурого повесы. Сделав глоток из бутылки, Теодор встал и, прихватив ее с собой, не твердой походкой направился к выходу.
- Ты куда? - Жюстина, которая в последние минут двадцать воспылала к нему жаркими чувствами, повисла на его руке с обольстительной улыбкой.
- В туалет, - Тео стряхнул ее и продолжил свой путь, пообещав, что скоро вернется.
Сад встретил его тусклым лунным светом и журчанием сверчков. Ночная прохлада освежала лицо и приводила в более менее пригодное состояние, кажется, он даже меньше теперь шатался, поглядывая по сторонам. Он надеялся, что Франц еще жив, и что Себастьян не с ним. Потому что на самом деле все могло случиться. В человеческих переживаниях Теодор мало что понимал, даже если речь шла о собственном брате. С такими мыслями Тео расстегнул штаны, встав у одного из деревьев, и принялся справлять нужду, запрокинув голову и любуясь звездным небом над головой.

Знакомый голос вывел из приятного минутного расслабления, Тео повернул голову и увидел бледное худое лицо Себастьяна. Как хорошо, что это он, а не.. да кто угодно.
- Кто бы говорил о стыде? - усмехнулся Теодор. Стряхнув последнюю каплю, он застегнул штаны и сделал глоток из бутылки, подходя к нему ближе.
- Я искал тебя и Франца. Он тоже куда-то исчез, думал, вы вместе.. Ладно, мне плевать на Франца, я искал тебя. - Тео тихо рассмеялся, предлагая бутылку брату. На душе как то сразу полегчало, и от того, что Франца тут нет, и от того, что они больше не играют в молчанку с Себастьяном. Вот только говорить ему сейчас не хотелось, а то, чего хотелось, он даже не знал, как выразить, тем более что его брат здесь тоже оказался не случайно, и может даже ждал его, во что в тайне хотелось верить. Поэтому он снова замолчал, став даже слишком серьезным для его не трезвого ума, и молча искал в глазах Себастьяна подтверждения своих мыслей.

- А я уж думал, что ты останешься со своими новыми друзьями, с которыми тебе разговаривать, очевидно, интереснее.
Теодор выгнул бровь, наблюдая за братом, который выглядел сейчас как ребенок, у которого отобрали конфетку. Обиженный мальчишка, не иначе. Надул губы даже. Ох, зря он подумал сейчас о губах Себастьяна. Нужно было вернуться к той мысли о друзьях и прочем. Неужели брат не понимает, зачем ему эти друзья? Ведь это массовка, декорации для важной постановке, где они двое играют главные роли. Возможно, Теодор неосознанно поставил этот спектакль, но был рад, что все пришло к такой развязке. Он сел рядом и уставился на бутылку в руках старшего. Пить ему больше не хотелось, но руки занять чем-то надо было, поэтому он добыл из кармана табак и принялся крутить тонкую папиросу.
- Было бы интереснее, не ушел бы, - пробурчал себе под нос граф, надеясь, что его брат не утратил логическое мышление и способен сложить одно к одному.
- Я и Франц? Ты думал, что мы... Хм. Возможно, стоило внять его намекам. Как думаешь, Тео?
Тео только пожал плечами, раздумывая, где теперь взять огонь? Курить он научился буквально два дня назад, когда один из его новых друзей скрутил для него такую же папиросу.
- Еще не поздно внять. Он где-то здесь. Я могу позвать его, хочешь? - Теодор вздохнул, отстранено взглянув по сторонам, и вдруг, хитро взглянув на брата, заорал во все горло,- ФРАААНЦ!! ФРАНЦ, ИДИ СЮДА, СЕБАСТЬЯН НА ВСЕ СОГЛАСЕН!! ОН ТЕБЯ ХОЧЕТ!!
Голос у Теодора был громкий, как его смех, и заткнуть его теперь было проблематично.

Себастьяну все же удалось заткнуть Теодора, тому было слишком смешно, чтобы продолжать и он теперь только мычал и посмеивался в ладонь брата, глядя на него смеющимися глазами. Когда его отпустили, он хотел было снова заорать, но подумал, что Франц и правда придет, а ему не хотелось нарушать сейчас это уединение. В жесте брата он не заметил ничего подозрительного, поскольку каждый его взгляд теперь казался подозрительным, каждая улыбка и каждое слово.
- Неправильно.
- Неправильно? Да я столько неправильного уже сделал, и ты тоже... погоди, ты куришь?!
Теодор был явно возмущен этим фактом. Как так, брат даже не научил его крутить папиросы, курит втихаря и не делится. Предатель. Тео взял предложенную папиросу, одарив старшего недовольным взглядом, но вскоре затянулся едким дымом и обо всем забыл, закашляв. Теперь он казался себе не просто младшим братом, а глупым младшим братом, который хотел повыпендриваться перед старшим, но не тут то было.
- Твою мать, - кашлянув в кулак, Тео взглянул на Себастьяна заслезившимися глазами, отдал ему папиросу и отобрал бутылку, принявшись жадно пить.
- О, я вижу, вы тут не скучаете, - из-за кустов вышел Франц в обнимку с Уильямом. Теодор выпрыснул вино изо рта, с испугу уцепившись за руку брата. Готье выглядел довольным, Уилл хохотал.
- Я слышал свое имя, господа, решил, что вам требуется помощь, и вот я здесь! Точнее, мы.
Парочка, пошатываясь уселась на соседнюю скамейку, а Теодор взглянул на брата, сдерживая улыбку. Похоже, Франц нашел себе новую жертву, которая особо не сопротивлялась.
- Чем это вы тут занимаетесь? О, есть у вас еще? - парень кивнул на папиросу в пальцах Себастьяна, на его вопрос Тео достал из кармана табак и бросил ему.
- Мы решили подышать свежим воздухом, там слишком.. много.. народу.
- Вот и мы так же подумали, только тут становится холодно, может пойдем в дом? - вставил Уильям, на что получил не одобрительный взгляд своего спутника.
- Брось, разве в моих руках может быть холодно?
Теодор облокотился на колено, делая вид, что внимательно слушает их разговор, а сам поглядывал на брата. Уйдет ли тот или начнет вести себя как-то иначе? Нельзя же вечно убегать от общения? Хотя, он и сам от него всего убегал, но ведь когда они вместе - все по-другому. Тео перекинул ногу через лавочку и сел лицом к брату, крепко обхватив его за талию. Если тому было прохладно, то теперь могло стать жарко.

Уильям смущенно улыбался, явно не зная, что на это ответить, и щеки его трогательно запылали румянцем, когда Франц зашептал ему на ухо, ползая рукой по его бедру.
- Я могу предложить другой способ согреться без теплой одежды, но он немного вызывающий, - отвлекшись от уха Уилла, франц взглянул на Себастьяна, - Кстати, Себастьян, мы же перешли на "Ты", долой официоз, или я тебя еще раз поцелую.
- Эй, хватит поцелуев, меня уже подташнивает, - усмехнулся Тео, забираясь пальцами под выбившийся край рубашки брата.
- А по тебе не скажешь, - хмыкнул Франц, - И часто вы так бросаете гостей? Вдруг они дом подожгут?
- Там где-то есть Марсель, он за всем проследит, - улыбнулся младший, в глубине души радуясь, что сейчас темнота скрывает от глаз присутствующих то, что он творит. Он и его брат, от руки которого поднималась волна жара. От этой ненавязчивой ласки в паху сладко заныло, заставляя Тео невольно притиснуться к брату плотнее и забраться рукой под его рубашку, скользя ладонью по кубикам торса и груди. В глаза Себастьяну он старался не смотреть, между тем мило улыбаясь парочке напротив.

В какую-то секунду Теодор перестал слушать, что говорит Франц и его спутник, и вообще выпал из разговора, когда рука Себастьяна повела себя... так! Дразнящие прикосновения заводили еще больше, словно случайно эта рука там оказалась и никто в этом не виноват, она сама. Тео впился зубами в плечо брата, не сильно, но ощутимо. Ему хотелось больше, но теперь он словно прирос к этой лавочке и не мог встать, особенно с растущим стояком. Себастьян... сука Себастьян.
- Метод? - встрепенулся Франц, который уже успел поставить небольшой засос на шее Уильяма, похожего теперь на потерявшегося в большом городе ребенка. Он явно впервые принимал ухаживания парня и не был уверен, что они ему нравятся. Хотя Франц очень старался и включил все свое обаяние.
- Эм... ну знаешь, два обнаженных горячих тела не замерзнут, если будут греть друг-друга в страстном соитии.
- Перестань, Франц, о чем ты вообще? Не будет никакого соития! - Уилл хотел было вскочить, но парень резво усадил его обратно.
- Не дергайся, дорогой друг, я же не собираюсь применять этот метод на тебе. Пока ты не замерз на столько, что сам меня не станешь просить.
- Не стану.
- Ну, это мы еще посмотрим.
- А в чем дело, Уильям? Какая разница, мужчина или женщина, если станет слишком холодно?
Теодор чудом включил мозги и выдал какую-то хрень, лишь бы что-то выдать. Тем временем пальцы его нащупали сосок брата, слегка сжав. Было непривычно ласкать чье-то тело вот так запросто, как свое собственное, не желая при этом сделать больно и получая сигналы, что ему приятно. Тео посчитал это слишком маленькой компенсацией за то, что творит Себастьян, и, не долго думая, он переместил руку к поясу его брюк. Просунув пальцы под ткань его штанов, он понял, что легко просунет руку дальше, если захочет. А пока можно медленно и неторопливо пробираться к паху, поглаживая нежную кожу, в отместку за стояк, разумеется.