Спустя несколько веков.

Пыльный саркофаг тяжело громыхнул об каменную кладку пола и две горгульи уставились на Принца, ожидая его приказов. Жан-Батист послал им прохладно-равнодушный взгляд и тихо произнес:
- Откройте его. Только по-легче, там все таки мой брат.
Повинуясь его приказу, каменные монстры принялись стаскивать тяжелую крышку мраморного саркофага. Они могли бы раздробить ее кулаками, но приказ есть приказ - любые неаккуратные действия могут навредить хрупким останкам, что покоятся внутри. Принц с отстраненным любопытством наблюдал за процессом, прохаживаясь по залу своего замка, куда ему только что доставили ценную находку. Благодаря своим гулям, благодаря чудесным дисциплинам Прорицание и Доминирование ему удалось отыскать место захоронения Пьера, пусть и прошло по меньшей мере два века. Пришлось ждать, пока его собственные способности разовьются, ждать, пока его репутация закрепится и ему дадут власть. И только потом начинать поиски. Принц подошел к открытому саркофагу и усмехнулся, увидев спящую внутри иссохшую мумию.
- Ты почти не изменился.

Верхний этаж замка был тюрьмой, именно здесь располагался сейчас гроб. Вокруг него стояли два гуля и Принц со своим охранником. Их окружали круглые стены, колонны и сводчатый потолок. Свечи вокруг создавали атмосферу религиозного таинства, чем, по сути, это и являлось.
Через некоторое время кровь наполнила саркофаг почти до краев. Человеческая кровь, молодая, свежая, терпкая и теплая.
Если бы ты знал, сколько для тебя было жертв, какой был тщательный отбор, и как все мечтали взглянуть на твое пробуждение. Но этого зрелища достоин только один вампир. И все же, все происходит слишком медленно. Кровь алчно всасывается в тело мумии прямо через кожу, но она все еще неподвижна. Тебе мало? Вот сукин сын, сколько еще?
- Еще. Ведите всех, кто есть, - приказал Жан-Батист, раздраженно взмахнув рукой.
- Кажется, все это бессмысленно, Принц, это просто кусок высохшего мяса, а людей у нас все меньше..
Страж, посмевший высказать подобную чушь, был награжден страшным взглядом, от которого отшатнулся и кивнул.
- Как скажете.
- Мне все равно, скольких вы убьете, разбудите его.
Резко развернувшись, Жан быстро пошел на выход, и звуки его шагов отразились эхом от стен.

Над Пьером возвышалась большая горгулья из белого камня, облик ее был звериным, а глаза, горящие красными рубинами, теперь пристально смотрели на него.
- Ммм.. Оно проснулось. Доложите Принцу, - низким клокочущим голосом пробасил страж, после чего не ласково взял испачканного и потрепанного вампира за шею и легко поднял одной рукой, оторвав от пола. Горгулья и не думала причинять боли, просто ей было любопытно, что это перед ней. Страж бросил легкое тело Пьера в одно из углублений в стене, следом за ним тут же с металлическим скрежетом рухнула решетка. После этого страж медленно развернулся и последовал за убежавшими гулями вниз по винтовой лестнице.

Время тянулось долго. Прошел час, за ним другой, третий - но никто не пришел. Пьер был один в своей камере до самого рассвета. Первые лучи Солнца прорезались сквозь решетчатые окна, вынуждая прятаться глубоко за угол, куда не доставал свет, и вообще положение тут было не очень удобное. На то она и тюрьма. Лишь к вечеру вновь послышались чьи-то тяжелые шаги. Страж вернулся, как только достаточно стемнело. Он открыл решетку с помощью рычага на стене и произнес:
- Выходи. Пойдешь со мной.
И, бросив ему сверток, добавил:
- Мне велено надеть это на тебя. Но лучше надень сам.
В свертке была скромная туника, по крайней мере, она не рваная.
Дождавшись, когда узник закончит, горгулья взяла его под руку и потащила вместе с собой вниз по ступенькам.

Пьера завели в большой светлый зал и толкнули в самый его центр. Именно там он мог встретить того самого Принца, который стоял рядом и даже не взглянул на него. Жан-Ботист пристально смотрел в глаза жреца Нобилис, который недоверчиво разглядывал появившегося Пьера. Горгулья тут же оказалась позади Пьера и, взяв за плечи, заставила встать на колени перед советом Шести. Вокруг, на возвышениях, сидели другие старейшины, и между ними пронесся ропот, когда Принц произнес следующие слова:
- Теперь вы видите? Я не лгал вам. Я нашел последнего Продиторес.
Интересно, что ты почувствуешь сейчас, Пьер? Как быстро ты поймешь, что происходит?
- Почему ты не убил его? - громко произнес другой старейшина. Жан перевел на него лукавый взгляд.
- У меня возникла мысль, мессир.
- Мысль?
- Да, мысль. Я хотел предоставить вам самим выбрать, как поступить.
- Все Продиторес должны быть уничтожены! Любая иная мысль является отступничеством. Ты должен немедленно убить его!
Принц не добро сощурился, скрипя зубами. Проклятый жрец Нобилис. Их два, и один из них очень боится Продиторес. Боится, что их двойной трон когда-нибудь выбьют из под его тощего зада.
- Ты должен подчиняться решениям Порядка, а не обдумывать их!
- Вы всегда сможете убить этого Продиторес, - процедил сквозь зубы Жан-Батист, - Но если вы это сделаете, то никогда не найдете книгу Феба. Позвольте мне сказать..
- Говори, - сказал тот, к кому сперва обращался Жан-Пьер. Набравшись духу и обведя присутствующих внимательным взглядом, Принц сказал:
- Как вы знаете, Книга Феба была похищена представителем клана Продиторес. Только им это по силам благодаря их связи с тенью. Позвольте последнему представителю их клана найти книгу и вернуть вам.
- С чего ты взял, что он ее вернет?
- Если он это сделает, вы снимите все обвинения с его клана и он получит право на потомство.
- Может ему еще место в совете Шести? – выплюнул жрец.
- Это место не столь важно, как прощение грехов и возможность возродить свой клан, мессир.
- Похоже, ты предлагаешь сделку. Но кто возьмет за него ответственность, если у него нет Сира?
Принц искоса посмотрел на сидящего рядом Пьера и снова взглянул на жреца Нобилис.
- Я возьму. При нашей жизни он был моим братом.
В наступившей тишине снова послышался ропот, увеличивающийся по мере продолжительности молчания жрецов. Наконец главный из шести жрецов посмотрел прямо на Пьера и спросил:
- Твое слово, Продиторес?

- Хорошо. Я найду вам эту книгу и принесу на блюдечке..
Жан-Батист мысленно улыбнулся и почти вздохнул с облегчением, но последующие фразы прозвучали как плевки в лица жрецам, вынуждая Жана повернуть голову в сторону Пьера, напряженно вслушиваясь в каждое слово.
Что ты делаешь, безумец? Как ты смеешь.. Ты разрушишь сейчас все, что я так долго и тщательно выстроил. Во имя Каина, замолчи!
Плотно закрыв глаза, Принц выждал наступление тишины и только потом сумел разжать кулаки и посмотреть на лица жрецов, оценивая эффект слов Пьера. К удивлению Жана, эффекта не было. Жрецы задумчиво смотрели то на Продиторес, то переглядываясь между собой. Слова наглеца их не оскорбили, словно не обливал он их грязью. Возмущался разве что жрец клана Офендер, но и тот молчал, переглядываясь со своими сородичами.
- Один Продиторес нам не страшен, - наконец нарушил тишину жрец Малефикус. Он встал со своего трона и спустился вниз, доставая из широкого рукава ритуальный кинжал. Лицо его скрывал капюшон, полы фиолетовой мантии струились следом по полу, и когда он остановился перед братьями, Пьер мог увидеть его молодое и совершенно безразличное ко всему лицо.
- Пусть скитается по свету, может ему удастся найти книгу. До тех пор, пока он ее не вернет, его клан будет считаться проклятым и будет действовать запрет на потомство. А если найдет, мы снимете запрет и все обвинения.
Говоря это, жрец вырезал на своей ладони какой-то символ и прижал руку ко лбу Пьера. В этот момент гаргулья сдавила плечи узника, не позволяя ему вырваться, а Пьер мог ощутить жжение на коже, словно это был раскаленный металл.
- Эта печать налагает запрет на потомство, на гулей, на любых слуг. Она исчезнет, когда ты принесешь книгу Феба Порядку.
- Он просил гарантий, - задумчиво сказал Принц, со спокойным интересом наблюдая за тем, как клеймят его брата. Потом перевел взгляд на стоявшего рядом Малефикус.
- Он прав. На его месте я бы тоже потребовал гарантий, что вы не убьете его после того, как он будет вам не нужен.
- Ты его гарантия, - ответил Малефикус, - Ты тоже служитель Порядка. Он принесет книгу тебе, а ты - нам. Так Продиторес может не волноваться за свою жизнь и печать будет снята, как только он передаст тебе книгу.
- Где гарантии, что вы официально снимите все обвинения с его клана и с него самого?
- Таких гарантий нет, дитя, - раздался голос жреца Нобилис, который, к тому же, был сиром Принца. Последний перевел на него взгляд и прищурился. Его Сир улыбался. Хороший знак.
- Точно так же у нас нет гарантий что этот Продиторес не обведет нас вокруг пальца, прибрав книгу себе. Он может ее так и не найти, и даже не предпринимать попыток, но при этом наслаждаться не-жизнью. Тут ничего не остается, кроме одного - доверять друг-другу.
Малефикус убрал руку и отступил, возвращаясь на свое место. Символ на лбу Пьера вспыхнул алым и исчез, сравнявшись с цветом кожи.

Никто не собирался удерживать Пьера, старейшины проводили его удивленно-презрительными взглядами и теперь Жан остался один, чтобы принять удар на себя. Выслушав смиренно претензии о том, что следовало бы поучить манерам близнеца, и что все это сомнительная авантюра, и много еще всего, Принц наконец остался один. Относительно, поскольку Страж был рядом всегда, и гули все еще сновали по углам.
Влетев на самый верх башни, где располагалась тюрьма, - какого дьявола брат сюда вернулся? - Жан-Батист нашел его лежачим и быстро подошел к нему. Схватив одной рукой за грудки и приподняв его, Принц залепил брату увесистую пощечину и тут же бросил, отступая.
- Ты в своем уме? Что ты там устроил? - злобно прошипел Нобилис, глаза его сверкали гневом, - Как ты смеешь рисковать, когда тебе дают шанс? Как ты смеешь проявлять неуважение к Порядку, находясь на моей территории? Ты подставляешь и меня, и себя. Теперь я несу за тебя ответственность и, в случае чего, мне придется убить тебя.
Метаясь по залу, он наконец остановился возле колонны, опираясь на нее рукой и возвращая себе спокойствие. За последние столетия это был первый случай, когда он так вышел из себя. Гнев был вызван страхом провала. Все могло рухнуть в одночасье, будь совет менее снисходителен. Если бы Пьер осознавал это.. Впрочем, наверняка осознавал, но и не думал подыграть.
- Не заставляй меня жалеть о своей затее, Пьер.

Голос Пьера был очень похож на его собственный, слышать его после столетий было не привычно. Но для брата не было этих столетий. Для него они расстались несколько дней назад, и ему даже в голову не приходит, как время меняет кровь, а вместе с ней и душу вампира. За эти бесконечные ночи Жан-Батист почти полностью отказался от своего Я, лишь одна надежда тлела в нем - найти Пьера и с его помощью все это изменить. Близнец напоминал ему, кем они были когда-то, и что у каждого из них может быть своя цель.
Взглянув на него, он заметил, как брат отводит взгляд. Неужели боится? Не доверяет? И правильно.
- Книга Феба нужна моему Сиру. Я отдам ему этот артефакт, как только найду. Твои сомнения на этот счет оскорбляют меня. Я связан Узами крови, в отличие от тебя, и не могу действовать в личных интересах.
Немного подумав:
- Как видишь, мое положение не на много лучше твоего, ты хотя бы свободен. Впрочем, я не жалуюсь. Я рад, что несу свет детям Каина. Я с радостью бы убил тебя и покончил со всем этим, но я думаю о благе сородичей и действую в интересах Порядка.
Подойдя ближе, Принц заглянул в лицо брата, взгляд его коснулся статуи за спиной Пьера и он шепнул "Мы не одни", а затем добавил громче:
- У меня нет твоего медальона, - мстительная улыбка, - К несчастью, я его потерял.
Пьер мог не смотреть на него, но по тону мог понять настрой брата. Во всяком случае мог понять, что медальона не получит, как провинившийся кот не получит сметаны.
- Идем, я провожу тебя в твою комнату. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил.
Направляясь к лестнице, Жан взмахнул рукой.
- Можешь конечно остаться здесь, если тебе понравилось прятаться от Солнца.

В замке было много шпионов Порядка. Множество глаз и ушей, расставленных повсеместно. И самым главным шпионом был сам Жан-Батист, поскольку его связь с Сиром не позволяла ему даже помыслить о предательстве. Старейшина Нобилис был слишком силен, его контроль и внимательный присмотр ощущался на любом расстоянии. Словно он всегда незримо был рядом. Возможно через своих гулей в замке, наблюдал, ждал и посмеивался над своей марионеткой. Как утомила эта связь за все эти годы, но ждать осталось не долго.
- Не ставь мне условия, брат. Я тебе не жрец, терпеть твои выкрутасы не буду. Забудь про медальон, пока не лишился чего по-дороже. Например, своего острого языка. Полагаю, язык дороже медальона. Если не прекратишь требовать свою цацку, могу лишить тебя любого другого органа, у тебя они не скоро отрастут.
Жан-Батист произносил слова со спокойной уверенностью, краем глаза поглядывая по сторонам темных коридоров замка. Прорицание требовало сосредоточения, а сейчас он был слишком напряжен, взвешивая каждое слово. Рядом с Пьером это напряжение возрастало, начиная покалывать в области груди.
- Ты задаешь много лишних вопросов. Пожалуй, тебе стоит знать только то, что сейчас 1520 год. Остальное не имеет значения. Мы пришли.
Вскоре Принц открыл одну из дверей, за которой оказалась его комната, освещаемая свечами. Здесь было даже уютно. На каменных стенах весели трофеи с охоты, оружие и картины, на полу лежали шкуры, большая кровать, укутанная легким балдахином, располагалась в дальнем углу, все остальное пространство было со вкусом обставлено дорогой мебелью. Поманив брата кивком, он вошел внутрь и прошел через комнату к двери напротив. За ней оказалась еще одна комната, обставленная менее уютно и больше напоминающая склеп. Кровать там была по-меньше.
- Ты будешь спать здесь, - сообщил он, посмотрев на брата, - Располагайся. Если хочешь, можешь позвать гуля, он приготовит ванну и приведет кого-нибудь перекусить. Я же оставлю тебя, у меня еще есть дела. Когда закончишь, сможешь найти меня в главном зале. Там и поговорим.
Сказав это, Жан-Батист развернулся, чтобы уйти.

В зале, где находился Принц, никого уже не было. Только статуя гаргульи под потолком, и сам Жан-Батист, неподвижно сидевший на троне. Высокие белые колонны, уходящие в потолок, оттеняли бледность его лица, делая его самого похожим на статую. Когда голос Пьера эхом отлетел от стен, он медленно открыл глаза. Медитация Принца не была простой медитацией, в этот момент он находился в теле своего гуля за сотни тысяч километров от этого места, но концентрация была грубо нарушена, за что иной бы поплатился головой.
- Тебе стоит поучиться манерам, Продиторес, - проговорил он, переводя туманный ото сна взгляд на брата, - и вообще тебе нужно многое узнать прежде, чем ты отправишься в путь.
Следом за Пьером вошел гуль-дворецкий, чинно поставил на стол поднос, на котором стояли кувшин и два кубка. Принц не обращал на него никакого внимания, приковав пристальный взгляд прохладных глаз к своему близнецу.
- Для начала ты находишься в элизиуме. Ты знаешь, что это значит? В элизиуме запрещено убивать, доставать оружие и пользоваться дисциплинами. Ты должен проявлять уважение к тому вампиру, на чьей территории ты находишься. Ты должен представиться ему сразу же, как придешь на его территорию, иначе у тебя возникнут проблемы. Хранитель элизиума обязан предоставить тебе Убежище на одну ночь, а так же пищу и свою защиту. К примеру, сейчас ты находишься на моей территории, и я даю тебе защиту, Убежище и пищу. Ты должен проявлять уважение и соблюдать запрет на нападение. Если ты нарушишь это правило, этим ты снимешь с меня обязательство защищать тебя, и тогда ты будешь убит. Запомни эти простые правила, они тебе пригодятся в твоем путешествии.
Сказав это, Жан-Батист поднялся с трона и подошел к столу в дальнем углу зала. Гуль удалился, оставив кувшин не тронутым. Как только Принц его откупорил, по запаху стало ясно, что это не вино. Наполнив кубки, он взял их и подошел к брату, протягивая ему один из них. Запах крови, свежей, все еще теплой, возбуждающе щекотал ноздри.
- Пусть Порядок будет к тебе милосерден.. Пей.
Принц внимательно наблюдал за Пьером, показывая лишь легкую заинтересованность.

Принц ждал, и дождался, жадно наблюдая, как брат делает глоток и губы его окрашиваются в красный. Жан-Батист сделал глоток следом и улыбнулся, обнажив окровавленные клыки. Разделить трапезу, выпить от одной жертвы – для Жана это всегда значило чуть больше, чем для любого другого.
- Не думаешь же ты, что я тебя выгоню под утро? Ты останешься здесь до тех пор, пока я не решу, что ты готов. Я несу ответственность за тебя, мой дорогой сородич.
Рука Принца легла на плечо Пьера, слегка сжав его, глаза пристально следили за лицом напротив, так похожим на свое собственное. Голосе его зазвучал мягко.
- Возможно, совет и я ошибались в тебе, и ты действительно сможешь стать одним из нас. Со временем, конечно. Когда ты поймешь, что мы едины в наших желаниях о мире и благополучии нашего рода, ты захочешь примкнуть к Порядку. Ты хочешь возродить свой род и быть свободным от гнета древней вины. Порядок хочет предотвратить уничтожение рода вампиров. В сущности, нам с тобой нечего делить. Никто не пожелает твоей смерти, если ты будешь на нашей стороне.
Отпив еще крови, Жан отступил и поставил бокал на столик рядом со своим троном, а сам сел на место, жестом предлагая брату присесть на кресло рядом.
- Твой Сир должен был рассказать тебе о Маскараде. Ты в курсе, что люди не должны знать о нас? Сейчас с этим очень строго. Если смертный узнал о твоей сущности, его следует убить. Ты должен убирать за собой следы, чтобы никак не выдать причину смерти жертвы. И еще, любой, кто представляет угрозу Маскараду, должен быть уничтожен. Если тебе попадется такой вампир, убей его. Разрешено нарушать Маскарад в случае нападения охотников на вампиров, но в этом случае жертвы должны быть уничтожены. Обычно это забота местного Принца. Если же у тебя стычка с вампиром, вы должны драться вдали от наблюдателей. Ах, да, постарайся по-меньше убивать. Сородичей защищает Порядок, так что меньше смертей – больше доверия.
Принц откинулся на спинку трона, подхватив кубок и сделал глоток, поглядывая через край кубка на своего близнеца.

- Когда выборы новых шести? Не подумай ничего плохого, просто это же важный момент жизни, не так ли?
- Я не владею такой информацией, - уклончиво ответил Принц, - Это дела совета Старейшин и таким, как мы, не следует о них много знать.
Кто такой Август, Жан-Батист понятия не имел, но догадывался, что это Сир его брата. Интересно, что за мысли вертелись в голове Пьера? Вопросы, которые он задавал, могли дать ему почву для каких-то планов, а у Принца были свои планы на брата, помимо тех, которые имел на него совет. Немного поразмыслив, он ответил:
- Если ты имеешь ввиду Орлеан и близлежащие города - это моя территория. Мне выпала честь стать Принцем совсем недавно. Что стало с домом Августа я не знаю, ровно как не знаю, кто такой этот Август. Однако, это все не имеет отношения к твоей миссии. Задавай правильные вопросы, или посвяти меня в свой замысел. Ведь он у тебя есть? Зачем тебе какой-то трухлявый дом? Хочешь сделать из него убежище? Не смеши меня. Я могу дать тебе любое понравившееся здание во Франции, если пожелаешь. Когда ты выполнишь миссию, нехватки в средствах у тебя не будет.
Жан-Батист осушил кубок до дна, поставил его на стол и чуть улыбнулся, приготовившись внимательно слушать. Времени до рассвета оставалось совсем немного, нужно было обсудить еще пару вопросов, но хотелось дать возможность Пьеру высказаться, дабы создать видимость приятной беседы.

Выслушав брата, Жан-Батист усмехнулся, разглядывая его лицо из под полуопущенных век. Ответ его удовлетворил, на раскрытие планов он по-правде не рассчитывал, а туманные намеки старался не понимать, по крайней мере делать вид, что не понимает.
- Ты ничуть не изменился, Пьер. Из нас двоих ты был сильнее, а я - умнее. Не забывай об этом, строя какие-то планы за моей спиной. Я всегда буду на шаг впереди.
Поднявшись со своего места, Принц мягкими шагами подошел к столу, на котором были какие-то карты, и жестом подозвал к себе брата.
- Мы не единственные, кто ищет книгу Феба, - сказал он, разворачивая карту, - Охотники на вампиров, называющие себя Серым братством, Отступники, заговорщики - многие желают прибрать к рукам библию вампиров. Мои агенты не слишком далеко продвинулись в сборе информации, но достоверно известно, что книга у хранителя Малефикус. Кто он - никто не знает. В последний раз о нем было слышно в Италии, - палец Принца скользнул по карте, очерчивая дугу, - Здесь находится один из штабов Серого братства. Хранитель имел с ними дело, каким-то образом он передал братству крупицу знаний. Теперь они умеют создавать Кровь Авеля - сильнейшее оружие против нас. Свойства ее страшны. Кровь Авеля - смертельная отрава для нас. С ее помощью можно поставить преграду и наши силы не будут действовать. К счастью, у нас есть Слеза Каина - противоядие. Я дам тебе ее. Одна из наших целей - узнать заклинание Крови Авеля.
Оглянувшись на Пьера, Жан-Батист сказал:
- Я бы начал поиски оттуда.

- Найдутся у принца лишние деньги на прихоть братца?
- Как всегда, - ответил Жан, искоса глянув на Пьера с ухмылкой, - Помнится, ты вечно клянчил у меня деньги, спуская все на вино и женщин.
Принц с трудом удержал в себе "Доживу ли я до дня, когда ты начнешь зарабатывать сам?" и "Бог наградил тебя смазливым личиком, задумайся, как это можно использовать." В эту секунду было очень сложно удержаться от подкола, но, тем не менее, Жан снова стал серьезным, переводя взгляд на карту
- Кровь Авеля это зачарованная кровь вампира клана Малефикус. В Сером братстве есть вампиры этого и других кланов. Но в основном Малефикус, поскольку им свойственно ненавидеть свой род. Вампиров-охотников называют мстителями. Они так же опасны, как прочие охотники на вампиров, или более опасны, поскольку их сложно распознать.
Жан-Батист на секунду замолчал, почувствовав, как уплотнился воздух из-за подошедшего со спины Пьера.
- Так вот, - продолжил он, делая шаг в сторону и уступая дорогу, - Если оружие охотника смазать кровью Авеля, это будет действовать против нас как смертельный яд. Опасно любое количество, чем его больше, тем быстрее он действует. Противоядие, как я уже сказал, достать очень не просто. Оно есть в небольшом количестве у каждого Принца..
Младший де Леонкур чуть улыбнулся, наблюдая за действиями Пьера. Брат в этот момент выглядел сосредоточенным и предприимчивым, что слегка забавляло и умиляло.
- Охотники умеют каким-то образом оберегать места от проникновения вампиров и себя от наших способностей. Тоже с помощью крови Авеля. И последнее ее свойство - если ее выпить простому человеку, то по силам он нам равен на какое-то время.
Наконец брат оторвался от своего увлекательного занятия и принялся выдавать новые пожелания, на что Жан-Батист изогнул бровь.
- Кольчуга? Кинжалы? Ты ведь сам оружие. Но Каин с тобой, сделают тебе любые игрушки. Вот только...
Принц лукаво улыбнулся, шагнув еще ближе и наклонился к уху Пьера, сказав доверительно:
- Я покажу тебе кое-что по-лучше кинжалов. Уверяю, тебе это понравится.
Жан взглянул с улыбкой в глаза брата, которые были сейчас так близко, что можно было разглядеть в них собственное отражение. Внезапно хлопнув брата по предплечью, Жан-Батист быстро отступил.
- Довольно, - взмахнул рукой Принц, - Все прочее обсудим завтра. Солнце поднимается.
Говоря это, Нобилис направился к выходу, чтобы отправиться спать.

С тех пор, как кто-то в последний раз вот так бесцеремонно будил Принца, прошло уже очень много времени. Днем вампиры были слишком уязвимы, поэтому двери комнаты Жана-Батиста охранял с обратной стороны Страж, а окон здесь не было. Нехотя выпутываясь из глубокого сна, младший де Леонкур уже догадывался, кто мог пойти на такую дерзость и разбудить его посреди бела дня. Он приоткрыл глаза и приподнялся на локтях, разглядывая настороженное лицо брата.
- Пьер, дай мне немного поспать, - сонно проговорил он, рухнув обратно и повернулся на другой бок, укутываясь простыней. Но раньше, чем Морфей успел утащить его обратно, Жан осознал, что сейчас они впервые совсем одни. Возможно, Пьеру не терпелось с ним уединиться чтобы сказать что-то важное? Эта мысль кольнула в груди, нехотя Жан снова открыл глаза и медленно сел на кровати, расставаясь с простыней. Спал он в белой сорочке, как это делают люди, а вот Пьер даже не разделся. Похоже, он готовился к тому, чтобы потревожить сон младшего. Нахмурив брови, Принц уставился на брата, надеясь, что тот ему сейчас скажет что-то чрезвычайно важное.
- В чем дело?

В первые секунды Принц удивленно вскинул брови, не ожидая такой откровенности, попытался даже высвободиться, но быстро сдался, слушая убаюкивающий шепот возле уха. Рука его опустилась на спину брата, слегка сжав ткань его рубахи. Пьер говорил и спрашивал так много, что сонный разум не успевал переваривать информацию. К тому же этот его пыл сбивал с толку. Продиторес был горяч, казалось, в этих объятьях он сейчас сгорит дотла.
- Медальон?
Только сейчас Жан сумел опомниться и машинально перехватил руку Пьера за запястье, убирая ее по-дальше от своей шеи. Посмотрев в его глаза холодным взглядом, он дождался окончания речи приподнялся и навис сверху, прижав руки старшего к кровати.
- Попридержи коней, мой пылкий брат, - Жан-Батист смотрел на него сверху пару секунд, потом тихо рассмеялся. Сейчас Пьер был очень слаб, как букашка какая-нибудь, выбраться из тисков младшего он бы не смог, если бы захотел. Руки Принца удерживали его крепко и бескомпромиссно.
- Ты не в том положении, чтобы требовать ответов, но я тебя успокою. Я никогда не был сторонником слепого повиновения. Я сознательно пил кровь Старейшин и стал пешкой своего Сира. Дойдя до края доски, пешка становится ферзем. Поэтому, отвечая на твой вопрос, хотел бы я разорвать Узы - нет. Я доволен положением вещей, поскольку все это сделало меня тем, кто я есть. Когда-нибудь я изменю ход истории прямо под носом Старейшин. Для этого нужно много терпения, но я очень терпелив. Ведь мне хватило терпения отыскать твою могилу. Это было все равно что искать иголку в стоге сена. Ты заставил меня попотеть, братишка.
Усмехнувшись, Жан-Батист отпустил руки Пьера и сел, взглянув на него с привычной прохладой. Не смотря на то, что сидел он на нем верхом, его ничуть не смущала эта поза.
- Так что ты там сказал о местонахождении книги?

Интересно, что творится в твоей голове? Ждать ли мне предательства? И как скоро? Ты сладко поешь, Пьер, но я то тебя знаю. Будь ты рядом все эти годы, вероятно, я бы никогда не стал Принцем, пытаясь отмыться от подмоченной твоими стараниями репутации. Ты не так прост. Мы оба.
Взгляды Пьера были проигнорированы, может потому что Жан-Батист был слишком сонный, а может ему было действительно не до этого. История книги, точнее то, как она кочевала между двумя кланами, заботила его гораздо больше, нежели куда там смотрит брат. Впрочем, тому удалось таки задеть Принца за живое и немного расколоть его лед.
– Удобно тебе? Остаться что ли тут? Твоя кровать явно уютнее моей.
Фраза вызвала какие-то воспоминания, зарытые очень глубоко. От них он старался избавиться еще при жизни, а сейчас они вызвали улыбку. Помнится, в определенном возрасте им стали запрещать спать вместе, но старший решал эту проблему, по ночам пробираясь к нему тайком.
- Как в детстве? - улыбнулся Жан, наклоняясь к уху Пьера и двусмысленно прошептал:
- Старший брат хочет поиграть со мной?..
Выждав красноречивую паузу, Принц слез с него, ложась рядом.
- Я не против, оставайся. Только...
Младший широко зевнул и повернулся лицом к брату, укладываясь по-удобнее.
- Расскажи, что там была за сделка и что еще за древний язык? Кто его может знать? Похоже, у тебя информации больше, чем у меня. Ты не перестаешь меня удивлять.